Песочные часы

Бежала, не разбирая дороги, натыкаясь на прохожих, утопая в сугробах. Снег набился в сапоги, ногам стало зябко, но остановиться и вытряхнуть его некогда.

Вдруг я на что-то наткнулась и нырнула носом в сугроб. Поднялась быстро, но Тьёрн был уже рядом. Пешая, путающаяся в мокрых юбках, я заведомо проигрывала всаднику.

- Поймал! – расхохотался Тьёрн, ухватив меня за шиворот и встащив на лошадь. – Я ведь сразу понял, что ты лжёшь. Я видел твоего хозяина: такому мужчине не требуется что-то пить, чтобы удовлетворить женщину. Во всяком случае, на первый взгляд. И он не похож на тех, кто балуется наркотиками. Уж поверь, если бы он развлекался с тобой под травкой, ты бы такой цветущей не была. Ты хоть представляешь, как наркотик действует на возбуждённого мужчину? Не отвечай, я заранее знаю ответ – нет. На твоём теле обязательно остались бы следы, синяки, кровоподтёки, без врача бы не обошлось.

Я молчала, покорно позволив привязать руки к луке седла.

- Ты хоть представляешь, какое наказание тебя ожидает?

- Да. Публичное истязание плетьми.

- Не меньше двадцати ударов кручёной плетью. А тут, думаю, и все тридцать. Напрасно я согласился взять тебя в деревню! А теперь посмотрим, что ты прячешь.

Он расстегнул наскоро застёгнутые пуговицы шубы и скользнул за ворот платья.

Я укусила его, чисто инстинктивно.

- Вот кошка! – в дополнение Тьёрн прибавил крепкое ругательство, облизывая окровавленное запястье. – Решила умереть на пыточном столбе? Ну, не идиотка ли? Ладно, один укус я стерплю, промолчу, но впредь используй зубы по назначению.

С некоторой опаской вновь коснувшись моей груди, маг двумя пальцами вытащил злосчастную бутылочку и прочитал этикетку.

- Понятно, детишек не хочешь, - с усмешкой протянул он. – И хозяин, разумеется, не знает.

- Пожалуйста, умоляю, снэр, милостивый господин, не говорите ему! – если бы могла, встала перед ним на колени, а так оставалось с мольбой смотреть в глаза. – Пусть лучше меня высекут за побег!

Тьёрн задумался, поигрывая бутылочкой. Я напряглась, как пружина.

Лишь бы не сказал, только бы не сказал!

- Ты поэтому сбежала?

Кивнула.

- Рецепт подделала?

Снова кивок.

Молчание мага затягивалось, а руки начинали коченеть. Стянутые, без возможности пошевелиться, они скоро потеряют чувствительность.

- Что же мне с тобой делать? – наконец подал голос Тьёрн. – Скажу – тебя жестоко накажут, а не хотелось бы. Ты симпатичная – а тебя изуродуют… Чисто по-человечески жалко, но по закону ты совершила преступление. Вот такая дилемма! Как тебя зовут-то, авантюристка?

- Иалей, снэр.

- Ну что, Иалей, бросим монетку? – усмехнулся маг. – Да, подставила ты меня знатно, выговор получу… Впредь наука – не связываться с чужими рабынями, какими бы хорошенькими они ни были.

- Я что угодно сделаю, снэр, не убивайте! – я припала губами к его руке.

Воображение уже рисовало реакцию хозяина на «радостную» новость. С его-то желанием иметь детей! И она обрушится на меня во всей своей красе не в комнатах, а в подвале, куда меня, несомненно, бросят после известия о побеге. Хоть я и торха, но по закону обязаны схватить, связать и провести допрос. Я не смогу даже увернуться от ударов.

- Всё-всё-всё? – лукаво поинтересовался Тьёрн. В глазах блеснул огонёк. Значит, есть нечто, в обмен на что он готов промолчать о каплях. Только вот что с аптекарем делать? Он ведь видел, что я убежала…

- Ладно, так и быть, сделаю вид, что ничего не находил, - усмехнулся маг. – В конце концов, ты не торха сэра Тиадея, а мне не поручали следить за рабынями гостей. И бегство замнём, хотя по мягкому месту тебя отшлёпают, совсем без наказания не выйдет. Скажу, что булавку отколола, я заметил, и ты убежала.

- Благодарю, благодарю вас, великодушный снэр! – я готова была расцеловать его.

- Но я же не сказал, что ничего не попрошу взамен. Кстати, бутылочку я забираю.

- Но, снэр…

- Хочешь вернуть? – он подразнил меня, потрясся каплями перед глазами и убрал за пазуху. – Тогда придётся кое-что сделать. Но сначала давай разберёмся с первым долгом.

Тьёрн достал нож и разрезал верёвки. Я с облегчением размяла пальцы, ожидая, чего же он попросит. Но он не попросил, а сделал – наклонился и поцеловал.

Я замерла, впервые ощущая вкус губ кого-либо, кроме хозяина, а потом ответила на поцелуй, догадываясь, что это часть платы за молчание. Остальную он, наверное, возьмёт на ближайшем постоялом дворе. Почему-то от мысли об этом противно не стало, только немного страшно.

Поцелуй затягивался. Наконец Тьёрн отстранился и с усмешкой посмотрел на меня:

- Что, и хозяина не боишься? Вдруг я расскажу, что ты другого мужчину целовала?

- Не расскажите, - уверенно заявила я. – Он ведь и вас убьёт.

Маг рассмеялся:

- Иалей, а ведь это большой соблазн! И достойная плата за молчание – остаться наедине с такой обворожительной девушкой. Теперь сама поцеловать не хочешь?

Поцеловала, снова ощутив тепло его губ. Безумие, наверное, но мне нравилось, думаю, потому что для Тьёрн я девушка, а не вещь.