Песочные часы

Хозяин бережно прижимал меня к себе, закутав в свой плащ. Его запах уже стал для меня за год родным, во всяком случае, после пережитого он мне таковым казался, и дарил чувство безопасности, защищённости. Глупо, наверное, но сейчас я была уверена, что ничего со мной не случится, никто меня не тронет. Никто, кроме самого норна альг Тиадея.

До дома мы добрались без приключений.

Спешившись, хозяин меня не отпустил и тут же приказ позвать врача. Отнёс к себе в спальню и опустил на кровать. Сам сел рядом, взял в ладони моё лицо и заглянул в глаза. Я невольно потупилась, опасаясь, что он сейчас потребует от меня выдать организатора похищения и продажи. Но нет, хозяин просто смотрел, а потом провёл рукой по волосам, заправляя их за уши.

— Если хочешь лечь, ляг. Скоро придёт врач.

Он ушёл, а я осталась одна в полутёмной спальне. Она казалась такой же огромной, как в замке, только вся в дереве, и мебель более вычурная, тяжеловесная.

Лечь хотелось, но я не хотела приминать узорчатое покрывало, поэтому встала и устроилась в кресле, полагая, что раз мне дозволили сидеть на кровати, то можно и там.

Минут через пять вошла служанка и поставила передо мной поднос с каким-то дымящимся напитком. Не дожидаясь напоминаний, я выпила его и поблагодарила служанку.

Вопреки ожиданиям, она улыбнулась:

— Да не за что. Если хочешь, я с тобой посижу, пока доктор не придёт? Всё не так тоскливо.

Я промолчала, искоса рассматривая служанку. Обыкновенная, ничем не примечательная девушка, не страшная, но и не красавица. В привычном для прислуги синем платье, только на груди дешёвая брошка-бабочка.

Восприняв моё молчание, как согласие, служанка устроилась в кресле по другую сторону небольшого столика.

— Я тебе потом поесть принесу, хозяин распорядился. Ты ведь торха хозяина?

Я кивнула.

— Давно он себе никого не покупал, с тех пор, как Ивона умерла.

— А отчего она умерла?

— Родами. Не знаю, что там произошло, но всё раньше срока началось. Ни мать, ни ребёнок не выжили. Сеньор Мигель, наш маг, пытался вдохнуть жизнь во младенца, но он недоношенный был…

— А зачем хозяину ребёнок от торхи? Разве он не рождается рабом.

— Нет, — рассмеялась служанка. — Он рождается свободным, если мальчик, и полусвободным, если девочка. Мальчики ещё и отцовскую фамилию получают, только без дворянской приставки 'альг'. Кстати, как тебя как зовут?

— Как называет хозяин или?

— Как при рождении назвали. Я, к примеру, Карен.

— Иалей.

— Карен, ты, когда о детях торх говорила, упомянула, что девочки полусвободными рождаются. Это как?

— Их скенами называют. Они не рабыни, браслетов не носят, но целиком и полностью подвластны воле отца. А в документах только имя матери и дата и место рождения указывается. Обычно они служанками становятся, потом на них кто-нибудь из слуг женится, кого хозяин так облагодетельствует. Если норн великодушный, то образование девочке может дать, профессии какой-то научить и дать разрешение покинуть дом, чтобы жить отдельно. Отец над ними господин — захочет, из дома вышвырнет, захочет, в больницу сиделкой работать отправит или в любовницы кому-то отдаст. И возразить нельзя — он в своём праве. Власть над скеной он теряет лишь тогда, когда та выходит замуж. Тогда она становится авердой.

Постепенно мы разговорились и не заметили, как в комнату вошёл врач.

Бегло осмотрев меня, он констатировал ушиб, не представляющий угрозы для жизни, нервное истощение и несколько ссадин. Всё, по его словам, несерьёзное, о чём и было доложено хозяину. Странно, но он вошёл только после окончания осмотра.

А потом был ужин. Не в моей комнатке, даже не в спальне хозяина, а в столовой.

Меня переодели в обычную одежду: какую-то кофту и юбку, одолженную одной из служанок, и усадили на стул по левую руку норна.

— Ешь нормально, — приказал он, заметив, что я стесняюсь попросить себе ещё кусочек, и сам положил мне на тарелку добавки. — Заодно, я и узнаю, учили ли тебя манерам. От этого будет зависеть, заслужишь ли ты маленькое поощрение.

Хозяин велел принести ещё бокал и налил мне немного вина:

— Тебе нужно успокоиться. Оно не крепкое, голова не закружится. Да и в твоём возрасте пора привыкать к вину.

— Благодарю, хозяин, но торхе это не к чему — кто станет угощать её вином?

— Не путай себя с хырой, зелёноглазка, тебе доступно многое, что не доступно им. Например, сидеть, как сейчас, рядом с хозяином.

Я кивнула и маленькими глотками осушила бокал. Вопреки опасениям, больше норн мне не налил, зато пристально следил за тем, как я орудую ножом и вилкой.

А ведь скоро успею забыть, как пользоваться ножом и салфеткой.

Доев, хозяин встал. Я поднялась вслед за ним, с тоской взирая на недоеденную дольку мандарина.

— Возьми, — милостиво разрешили мне, и я тут же отправила сочный кусочек за щёку.

— Спать сегодня будешь со мной, — бросил через плечо хозяин.

Меньше всего на свете мне этого хотелось. Однако, всё вышло иначе, нежели я предполагала. Норн меня не трогал, просто устроил у себя под боком и пару раз погладил под ночной рубашкой (её принесли и положили на кресло во время ужина).