Песочные часы

Теперь оставалось сориентироваться и найти рабочий кабинет Тьёрна.

Вернулась в главный коридор, вспомнила, сколько примерно дверей видела и как выглядит та самая, нужная, и двинулась дальше.

Разумеется, я заблудилась и плутала бы невесть сколько, если бы не «добрая душа» в виде разозлённого перестуком каблучков мага, нараспев произносившего заклинание над плотным сгустком воздуха. Я мешала ему сосредоточиться, разрушала плетение, поэтому была сначала послана вон, а потом и к Тьёрну, зато с чётким указанием, где и как его искать. Выражения волшебник не выбирал, но я всё равно поблагодарила.

В волнении замерла у двери (интересно, это кабинет или комната для изысканий?) и постучалась. Не получив ответа, аккуратно просунула пальцы в щель между дверью и косяком и потянула на себя, с трудом приоткрыв.

Любезный маг послал меня в то самое помещение с алтарём. Его освещали те же знакомые светильники, сейчас горевшими вдвое ярче.

Всё вокруг пропитал запах сандала.

Полупрозрачная плита таинственно мерцала, будто бриллиантовая, а графитные линии октаэдра слегка пульсировали, образуя волны. В центре фигуры находился обнажённый по пояс Тьёрн с распущёнными волосами и двумя странными предметами в разведённых руках. Он стоял спиной ко мне, не неподвижно, а изгибаясь вместе с октаэдром, начертанным на полу. Мускулы напряжены, на коже в нескольких местах — бисеринки пота.

Нужно было либо закрыть дверь, либо осторожно окликнуть его, а я просто смотрела. Вернее, рассматривала.

Было одновременно и страшно, и интересно.

И эти движения Тьёрна… Я бы так не смогла: увы, обделила пластикой природа.

Не знаю, сколько всё это длилось, но контур октаэдра вдруг отделился от пола, будто полупрозрачные ширмы, постепенно скрывая фигуру мага, уже неподвижную, склонившуюся над плитами с вытянутыми руками и идеально прямой спиной.

Встряхнув волосами, он начал нараспев что-то говорить, потом резко выпрямился, вскинул руки — и обернулся.

Занавес контура мгновенно рухнул, обдав невидимыми брызгами прохлады. Дрогнул и замер, превратившись в обыкновенный рисунок.

— Иалей, ты соображаешь, что делаешь?!

Вытерев пот со лба, Тьёрн скрепил волосы любимой заколкой с драконом (она сама возникла в пальцах), и вышел за пределы октаэдра. Сжал в кулаке подвеску и шагнул к алтарю, гася его сияние прикосновением свободной руки.

— Извините, снэр, я не нарочно.

Бочком протиснулась внутрь и остановилась у порога с поникшей головой.

— Ещё раз назовёшь снэрром, положу на алтарь и гнусно надругаюсь, — рассмеялся маг и подошёл, постепенно выравнивая дыхание.

Я осторожно подняла глаза, неосознанно скользнув взглядом по его телу. А потом осознанно.

— Нравится?

От неожиданности вздрогнула и вопросительно посмотрела на мага:

— Что?

— Тебе виднее, — улыбнулся Тьёрн и пригласил в кабинет.

Небрежным движением маг подхватил со спинки кресла рубашку и накинул. Лучше бы застегнул, а то смущает. Смотрю на него, не в силах оторваться. Полоска оголённого тела будет желание прикоснуться, провести рукой по животу… Словом, сбивает ход мыслей.

Тьёрн напоил меня чаем с имбирным печеньем. Узнав, что хозяин уехал, обрадовался и клятвенно заверил, что в конце недели я получу годичный запас капель:

— Извини, времени не было к знакомому аптекарю зайти.

Кивнула и, набрав в грудь воздуха, спросила:

— Тьёрн, вы относитесь ко мне как к рабыне или как к девушке?

Вопрос застал его врасплох, но маг ответил сразу, не раздумывая:

— Как к любимой девушке.

На этот раз к ответу оказалась не готова я.

Тьёрн наклонился, накрыл ладонями мои руки и серьёзно, глядя в глаза, добавил:

— Я никогда не скрывал своих чувств, если хочешь, прямо сейчас скажу, что…

— Не надо. Вам только кажется, снэр.

— Опять ты назвала меня «снэром»! — с лёгким укором прошептал он и поцеловал в щёку. — Что бы ты там ни думала, я люблю тебя, Иалей.

Я зарделась и отвернулась.

Сердце трепетало, как крылья голубя, внутри разлилось что-то непонятное, постепенно стекавшее от горла к животу, оставляя после себя мимолётную приятную пустоту.

Мне впервые признавались в любви, и это оказалось так волнительно.

— Я не знаю, не знаю, что положено говорить в таких случаях…

Маг усмехнулся, покачав головой, и снова поцеловал меня. В губы. Не сразу, но ответила, осторожно обняв за шею. Было не очень удобно, и он подвинул кресло ко мне.

Тьёрн целовал снова и снова, а я не сопротивлялась — зачем? Это приятно, мне его поцелуи всегда нравились.

Тесно, доверчиво прижимаясь к нему, ощущала себя человеком с именем, любимой и дорогой девушкой, которую не покупают на рынке, которую уважают и ценят.

— Тьёрн, помогите мне, — когда мы вернулись к подстывшему чаю, тихо прошептала я, глядя магу в глаза. — Я не могу и не хочу больше, мне нужна свобода.

— Понимаю, — кивнул он, — но ты рискуешь…

— Не больше, чем когда хожу к вам. Если хозяин узнает, убьёт вас. А меня наверняка ждёт худшая участь. Обещаю, что не выдам, что всё возьму на себя.