Песочные часы вселенной. Возвращение.

- Я отвечу тебе. Я много думала и о Генрихе, и об этой самой ужасной картине. Но для такой натуры, как я, мало было просто думать. Я кое-что узнала, а именно, узнала о том, что Генрих Блор был в свое время влюблен в одну особу. Та еще кривляка была. Так вот, эта особа потом стала теткой Эмели. Но не в этом дело. Я узнала, что старый дом на краю леса, этот так называемый исторический экспонат, имеет крайне нехорошую репутацию. Я знаю, что эта самая картина из этого дома. Видимо, между домом и картиной существует некая связь. Картина погубила мою сестру! А, что говорить о доме в лесу?! Мне ведь хорошо известно, что и Джеймс Блор и его дружок Оливер словно коршуны летали над этим домом. Да и этот тип Хаббард тоже ничего хорошего замышлять не может… Словом, я не хочу, чтобы этот дом – виновник смерти моей сестры попал в чьи-то руки и обрел вторую жизнь. Нет! Пусть разрушается, пусть исчезнет с лица земли! А картину эту нужно сжечь! Сколько лет я мечтала о том, чтобы увидеть ее в пламени. Никому я не могла сказать об этом. И вот появился ты. И тебя я прошу – сожги её, её нужно уничтожить!

40

- Надеюсь, что вас не привело ко мне какое-нибудь несчастье, - сказал натариус, тревожно глядя на Артура.

- Нет, нет, не волнуйтесь. Никакого несчастья, - ответил ему Артур.

- Тогда, что же?

- Я отниму у вас немного времени, мистер Кинстон, у меня всего лишь один к вам вопрос.

- И, какой же вопрос?

- Я хотел бы для себя уточнить кое-какие детали в отношении завещания Генриха Блора.

- Завещания? Какого завещания? Его не было. И, потом, молодой человек, мне кажется, что это ваше расследование семейных тайн несколько затянулось.

- Я бы с радостью его прекратил, но только не получается. Вы понимаете, чем больше я думаю о таком человеке, как Генрих Блор, тем больше я понимаю, что он должен был оставить завещание.

- Откуда у вас такие соображения по этому поводу?

- Я  вам  сейчас  объясню.  Насколько  я  понял,  Генрих прохладно относился к своему приемному сыну. Ведь Джеймс не был его родным сыном, так?

- Да, он мне сказал именно так.

- Так вот, если Генрих не хотел, чтобы все, чем он владеет, стало принадлежать именно Джеймсу, он должен был оставить завещание в пользу другого человека.

- Почему?

- Странный вопрос, и его задаете вы? Потому что, если завещания нет, то наследником становится его сын. А то, что он ему не родной знали только вы. Вот почему, я решил, что завещание должно быть.

- Зачем вам ворошить прошлое. Уже ни Генриха, ни Джеймса нет в живых. Какая теперь разница, было это завещание или его не было.

- Истина никогда не бывает лишней, особенно тогда, когда вокруг происходит слишком много таинственных событий.

- Я старый человек и всегда уважал себя за то, что хранил тайны своих клиентов.

- И, все-таки, я вас прошу, ответьте мне на мой вопрос.

- Только лишь для одного вашего праздного любопытства?

- Вы знаете, наш с вами разговор уже наводит меня на мысль о том, что прав я, а не вы.

- Это возмутительно. Хотя… ладно, Артур, я вам отвечу. Завещание было. Генрих написал его задолго до своей смерти. Оно хранилось в моем сейфе. И согласно этому завещанию его единственным наследником должны были быть вы.

- Что?

- Вы, Артур, должны были стать его наследником. Не ожидали услышать от меня именно такой ответ?

- Нет, конечно, нет, - растерянно произнес Артур, - но объясните мне, почему я? Что произошло с этим завещанием?

- Много вопросов, на которые у меня не так много ответов. Но, если говорить по-порядку, то дело было так. Как я вам уже сказал, завещание было составлено Генрихом Блором задолго до его смерти, а именно за девять лет до этого. В завещании было указано ваше имя. Я еще тогда поинтересовался у него, кто это – Артур Блор? На что он мне ответил, что вы – сын его двоюродного племянника. Больше никаких объяснений не было. Завещание было составлено и хранилось у меня все девять лет. После смерти Генриха я должен был огласить завещание, но в сейфе его не оказалось. Вот так, молодой человек. Завещание исчезло, и исчезла возможность выполнить последнюю волю человека. Это была катострофа. Я обыскал все и не нашел его. Оно исчезло, словно его и не было. Это был позор для меня. И я вместо того, чтобы заявить о пропаже, сказал, что завещания нет. А, следовательно, наследником стал Джеймс Блор. Вот такая некрасивая история, молодой человек.

- Очень некрасивая. И не потому, что я вовремя не получил своего наследства.

- Да, я проявил малодушие. Испугался. Первый случай в моей жизни.

- Когда вы видели это завещание в последний раз?

- Незадолго до смерти Генриха.

- Что вы подумали, когда обнаружили пропажу?

- Что я мог подумать? Я был потрясен. У меня никогда и ничего не пропадало. Мне некого подозревать. Я ничего не могу сказать по этому поводу.

- Ну, хорошо. Что же было дальше? Как поступают в случае, если завещания нет? Как Джеймс Блор узнал, что наследник – он?