Песочный принц в каменном городе

Не удивлюсь, если Наташка подсказала матери поговорить со мной в таком тоне, чтобы разбудить совесть, ибо одна из ее коронных фраз гласила: «хочешь достучаться — кричи!».

Заметив мое нежелание общаться, Наташка оставила меня в покое, и я была рада побыть одна. Но вскоре все представители террариума, даже невесть когда появившийся Леонид Михалыч, обступили мой стол.

— Ты с нами? — лилейным голоском спросила Наташка.

— В смысле?

На стол опустился исписанный каракулями лист.

— Мы написали докладную.

— На кого?

— На Матвея.

Ближе всех ко мне стояла Ленка — с опущенной головой, не состоявшийся главный бухгалтер, пошедший на поводу у своры. За ней маячила грузная фигура Андреевны. Директор сел на мой стол и улыбнулся.

— Прорвемся, — сказал он.

— И что здесь?

— Только правда, — подала голос Андреевна. — Перечень угроз этого, так сказать, руководства, жалоба, что он нас уволил, хотя не имел права. Это может сделать только директор филиала, а его даже не поставили в известность… Про то, что раздавал непонятные должности, хотя тоже не имел на это права. В общем, правда.

Леонид Михалыч приобнял меня за плечи и повтори, успокаивая сам себя:

— Прорвемся.

Я пробежала глазами по листку. Абсурд. Как Леонид Михалыч мог согласиться? Какие рычаги применила Андреевна? Им, действительно, ловко руководили. Андреевна знала что-то, что пока не знала я.

Возможно, на какие деньги наш директор отгрохал себе дачу? Но ведь и она прикупила особнячок под Одессой.

— Я подписалась не раздумывая, — замечание Наташки прозвучало как упрек моей медлительности.

— Вы же подруги, — вставила Андреевна. — А она здесь не будет работать, если мы все так и оставим. Это же беспредел! Директора уже ни во что не ставят!

— Подпиши, — попросил Леонид Михалыч.

— Подпиши, — неуверенный голос Ленки.

Я взяла ручку.

Глава № 14

Итак, думать нужно быстро.

Филиал ничего не потеряет, если здесь не будет Андреевны, пусть даже Наташка уволится — тоже ничего. Придет другая девочка, которая не будет полдня красить ресницы, не будет вводить в заблуждение мальчиков со склада, шантажировать дружеским участием, не будет ничего знать об Артеме.

Дальше.

Сметут директора. Кто останется? Ленка и я. Ленка довольна новой должностью, даже говорила, что запишется на курсы бухгалтеров, мне достанется должность повыше. А если я поддержу заговор — тоже рассчитать несложно: уволят вместе со всеми. Мне это надо?

И Матвей… Не хочу идти против него по другим причинам, личным, о которых никому знать не нужно, да и мне лучше не вспоминать.

Я покрутила ручку, еще раз перечитала кляузу и написала: «Согласна с пунктом 2,1».

— Что это?! — разочарованно ахнули вокруг.

— Я согласна только с тем, что против увольнения Леонида Михалыча, если ему это будет грозить. С остальным — нет.

Вздох.

Хмык.

«Ну-ну» — в виде угрозы.

Тишина, которая провозгласила новый виток изгнания для меня, и грядущее чувство нереальной свободы… Для меня…

С квартиры пришлось съехать в трехдневный срок. Не поверите — бабка плакала.

Почему все бабки доводят до белого каления, а когда я их покидаю, виснут на шее со слезами? Сожалеют, что некого больше мучить?

Странно, но я чувствовала необыкновенную легкость, хотя идти-то было некуда.

Сдала вещи в камеру хранения на жд вокзале, там же устроилась в комнате отдыха, взяла двухнедельный отпуск и начала поиск комнаты.

Мне повезло и удалось снять квартиру возле «Аэропортовского». Отдельную, однокомнатную, в которой можно было спать без страха и сидеть на кухне часами, без страха, и уже не было надобности в дешевом вместительном тазике — отдельная ванная была не против моей компании.

Несколько раз звонил региональный, но я была так занята своими проблемами, что толком не смогла ответить относительно ситуации в филиале.

Один раз звонила Ленка, но кто-то зашел в это время в кабинет, и она ничего не успела сказать. Да я и не хотела ее слушать. Каждый сам за себя.

А в один из дней заслуженного отдыха в мобильном услышала голос, заставивший заметаться по комнате. Матвей.

— Ты где сейчас?

— Дома.

— Ты можешь подъехать к «Дому мебели»? Я хочу поговорить.

— Хорошо.

У Дома мебели я покрутилась минут пять, когда рядом остановилась иномарка. Я предусмотрительно заглянула в окно и только после этого села в машину.

Матвей выглядел очень уставшим, даже голос был неестественно тихим.

— Давай просто проедемся — потом отвезу тебя, где живешь.

Прозвучало как факт, а не предложение.

— Я в Одессе проездом, — пояснил он, — и раз уж все равно проезжал мимо, решил встретиться. Ты взяла отпуск?

— Да.

— Правильно. Тебе никто не звонил?

— А должен был?

Он с минуту обдумывал, потом продолжил:

— Когда вернешься в филиал, ни о чем не беспокойся. Андреевны уже не будет, а Леонид и слова не скажет. Он знает, что тебя поддерживают. Кстати, — он достал из бардачка свернутый лист бумаги, — передашь или мне самому завезти?

Я развернула листок — докладная, вверху роспись Матвея: «Ознакомлен».

Как и думала, все знает. Значит, видел и мой автограф.

— Ладно, заеду сам.

Он притормозил, внимательно рассматривая что-то через окно с моей стороны.

— Сходим в кино?

— В кино?