Песочный трон (СИ)

— Тебе пора, — наконец сказала она, чуть хрипловато и явно нехотя. — У нас много дел до полудня. Когда вы выступаете?

Исгар перевернулся набок, оказавшись лицом к лицу с Эрри. В этот момент он был необычайно хорош собой. И Эрвианна поймала себя на том, что не желает отпускать его ни сейчас, ни завтра, ни когда-либо в этой жизни.

— Ты невероятно красива, — сказал он, заправив непослушную светлую прядь ей за ухо. Невинная ласка, а в глазах Эрвианны снова зажёгся тот огонь, который сводил с ума мужчину, так давно желавшего и любившего её. — Если так сложится и мне не повезёт в грядущих битвах, то я хочу, чтобы ты знала — я уйду счастливым.

Эрри нахмурилась, тут же растеряв всю лёгкость и солнечность момента. Даже тонкие лучи испуганно разбежались, а в комнате стало темнее.

— Очень рада, что смерть тебя не пугает, — раздражённо сказала она, поднимаясь с кровати и заворачиваясь в тонкую простыню. — Меня она тоже давно не пугает. Знаешь, чего я боюсь? — и, не дожидаясь, пока Ис начнёт строить догадки, сама же ответила. — Я боюсь остаться одна. Снова терять близких, любимых, видеть смерть, но оставаться в живых. Но умереть я боюсь тоже, Ис. Боюсь оставить Дэнни одного. На моих родителей, которые выше всего ставят интересы правящей династии. А моему сыну нужен хоть один человек, который будет думать в первую очередь о нём самом.

С каждым словом она распалялась всё больше, чувствуя, как разум снова затягивает инеистый туман страха. И оттого вздрогнула, оказавшись в крепких и тёплых объятьях.

— Прости! Сказал, не подумав.

Эрвианна грустно улыбнулась, устроив голову у Исгара на груди и чувствуя некоторую неловкость за эту вспышку гнева.

— Знаешь, ещё меня… не пугает, скорее — повергает в уныние то, что чем бы всё это восстание ни закончилось, оно — только начало. Если победа будет нашей — началом страха интриг и противостояния тем, кто станет сомневаться в справедливости, кто захочет быть у трона и власти. Если Великие готовят нам поражение — тогда, если получится выжить, вечные гонения и бега. В любом случае покоя мне не видать. Единственное, на что я надеюсь — что мой сын, его дети, дети его детей смогут немного укрепиться на троне или найти своё место не на землях Арнгвирии, чтобы обрести хоть немного покоя.

Исгар молчал, лишь крепче обнимая Эрри. Что тут скажешь? Что всё не так? Всё так. До единого слова и звука. До последнего страха и мысли. Всё именно так.

И всё, что он мог — поддерживать её, чего бы это ни стоило.

— Тебе пора, — снова повторила Эрри, повернувшись в его объятьях, поднявшись на носочки и легко коснувшись губами его губ. — Отец будет ждать отряды из Кильнии завтра в устье Дойнэ. И я бы не хотела, чтобы из-за меня ты после загонял лошадей, дабы успеть вовремя, — грустно улыбнулась она, коснувшись кончиками пальцев места печати.

— Ты права, — сказал Исгар, нехотя отпуская её.

Что ж… У них ещё будет достаточно времени.

Эрри же не была так уверена. Чувствуя пустоту и немного горечь, она отпускала его от себя с тяжёлым сердцем, цепляясь за край кровати сведёнными судорогой пальцами и молясь только о том, чтобы выдержать и не разрыдаться.

— Ты в порядке, Эрри? — спросила Нэнси, застав герцогиню де Байе спустя полчаса сидящей на кровати в одной простыне.

— Лучше обычного, — оживилась Эрри. — Хорошо, что ты здесь. Ты просто обязана сделать меня неотразимой, чтобы Исгар вернулся ко мне, даже если небо вздумает упасть на землю.

— Это не будет сложно, — сдержанно улыбнулась Нэнси, радуясь, что лёд между ними, наконец, треснул, и, не теряя ни минуты, взялась готовить примочки и снадобья, чтобы спустя некоторое время сиятельная герцогиня Байе появилась перед Исгаром без малейшего намека на усталость и тревогу.

“Мужчина, идущий на битву, в первую очередь должен думать о своей жизни, а не беспокоиться о душевном спокойствии своей женщины”, - некогда говорила Амайя из Байе. И это то немногое, с чем Эрри была полностью согласна.

Принцесса хостийская Колливэ, закусив кончик писчего пера, напряжённо обдумывала текст послания своему отцу. И ни слова, кроме традиционных витиеватых приветствий, написать не могла. Просто не могла придумать, как выполнить просьбу короля арнгвирийского о военной помощи из Хостии.

Второй месяц Аргнгвирия омывалась кровью в очередной войне за власть. Второй месяц дворец сотрясали известия о поражениях и утратах. Второй месяц в огромных залах витало напряжение и металось звонкое эхо как свидетельство одиночества короля Вистера. Точнее, его семьи.

Сам король всё же возглавил войско. То есть то жалкое нечто, что от него осталось. На самом деле Колливэ ожидала большего внимания к армии от короля, бывшего ранее полководцем, и искренне удивлялась, как ему удалось за столь короткий срок лишиться своего главного преимущества. Пусть не полностью, но малочисленный сброд, который держался либо на нежелании жить мирной жизнью, либо отчаянно цепляющийся за образ Вистера-победителя, коим тот уже более двух лет не был, вызывал больше жалости, чем страха. Да и сам король смотрелся верхом не очень-то вдохновляюще.