Песочный трон (СИ)

Эти мысли разрывали её спокойствие, как стервятники, раздирающие ещё не остывший труп. Дрожала маска высокомерного безразличия. То и дело с мраморного лица сползала вежливая, ничего не значащая, улыбка. И раз за разом возвращался взгляд к невозмутимо взирающей на арену королеве. Если она и была причастна к утреннему инциденту, то мастерски это скрывала. Ни одна мышца не дрогнула на лице, когда Эрри склонила голову в знак приветствия. Да и сейчас Ивсталию больше интересовали циркачи, исполняющие невообразимые по сложности кульбиты в воздухе, чем сиятельная герцогиня Байе. По крайней мере, она не давала повода усомниться в этом.

Где искать правду? И стоит ли она того? Что она сможет сделать королеве?

Многое. Особенно если…

Эрвианна перевела взгляд на внимательно выслушивающую своего будущего жениха и мужа Колливэ. Ещё одна растоптанная традиция. Хостийка не имела права занимать трон подле наследника, не будучи его женой. Да что там женой. Она и невестой была только по договору, а не по правилам. Не было помолвки в Храме. Их не связал пэйре алой лентой.

Герцогиня закусила губу, отвернулась и уставилась на арену, изображая неподдельный интерес. На деле же раздумывая, что делать дальше.

Эрри даже не заметила, как исчезли, словно испарились, циркачи. Как притихли простолюдины внизу, а дамы, наоборот, зашуршали юбками, продвигаясь ближе к бортику. И вздрогнула, когда зашевелился мокрый песок, пошёл волнами, как неспокойное море. И один за одним начали подниматься из него самые настоящие равли.

У герцогини Байе даже возникло желание протереть глаза, дабы убедиться, что это не выверт её подсознания.

Четыре здоровенных взрослых особи равлей сейчас стояли там, внизу. Быстрые, сильные и очень опасные. Страшные, наверное, лучше сказать.

Четыре грязно-серые ящерицы размером с лошадь. С острыми шипами вдоль позвоночника и жалом на хвосте. Тонкие кривые лапы, что заканчивались длинными изогнутыми когтями. Острая морда с огромной пастью, набитой кинжалами длинных зубов. Красные глаза со щелями чёрных вертикальных зрачков. И раздвоенный чёрный язык, раз за разом подметающий арену.

Эрри забыла, как дышать, и только когда встретилась глазами с одним из равлей, всхлипнула и оглохла от грохота собственного сердца.

Вот что значит настоящий первобытный страх. Так похож на тот, что настигает её каждый раз, стоит оказаться в темноте и тесноте. Когда пот стекает ручьями по спине, но в то же время тело сотрясает дрожь и мурашки ползут вверх по ватным ногам, пробираясь по спине до самой макушки. Сердце колотится где-то в животе, и одновременно глохнешь от его грохота в ушах. А мир вокруг перестаёт существовать. Хочется сбежать, а сдвинуться с места — нет ни сил, ни воли. Но стоит сделать шаг — и уже никто не сможет остановить тебя, пока не свалишься с ног, хватая воздух ртом.

Вот что такое настоящий страх. Или, правильней сказать, ужас.

Животное едва заметно качнуло головой. Словно отвесило короткий поклон герцогине Байе, и её словно прошила молния. Но именно это позволило ей оторвать взгляд, взять себя в руки, немного успокоиться.

Равль прижал голову к песку, словно обычная дворовая собака, и резко крутанулся, разбрызгивая в стороны комья песка, осыпая им нижние ряды. И толпа отмерла. Кто-то взвизгнул, кто-то выругался. Но в основном это был рёв восторга. Равли, привыкшие к такому, кружили по арене, бросались на высокие бортики и падали на спины. Только тогда Эрри заметила широкие ошейники, что усмиряли животных. И это всё сильней разогревало толпу. Летели в песок монеты — на удачу — и выкрики ободрения, адресованные тому, на кого были сделаны ставки. Зачем равлю монеты? Они нужны тому, кто ухаживает за ним.

Эрвианну замутило. Застучало в затылке практически непреодолимое желание сбежать. Но едва малодушие взяло своё, и она развернулась спиной к арене, как буквально налетела на мужчину. И только спустя три глубоких вдоха осознала, что это герцог Харимэ.

Стало легче. Словно некие волны, затягивающие её на морское дно и отрезающие от чистого неба, отхлынули, но в то же время оставили ощущение, будто стоишь обнажённой перед этой толпой. Одно успокаивало: страх сковал абсолютно всех. Даже короля и королеву. И лицо принцессы хостийской, хоть и сумевшей не выказать своего состояния мимикой, утратило краски, став белым, словно дорогой мрамор.

— Все панически боятся равлей, — как о чём-то обыденном сказал герцог Харимэ. — Такова их особенность. Не принимай близко к сердцу.

Эрри вздохнула. Даже выдавила кривую натянутую, как струна уфии, улыбку, но всё же не смогла развернуться и снова взглянуть в глаза чудищу, отдавая всё внимание собеседнику.

Сам он не выглядел испуганным. Вид его скорее говорил о настигшей его скуке. Словно он в который раз проделывает опостылевшую работу. Хотя в некотором смысле так оно и было.

— Теперь я знаю, кто меня будет преследовать в кошмарах, — кивнула она в сторону арены, где красовались перед зрителями равли.