Песок

Яков стоял в стороне, опустив взгляд в землю. Руки у него дрожали, а перед спуском в землянку блестел лезвием нож. Леонидов спросил, что случилось, хотя уже все понял и без вопроса.

- да, жиденок этот, напросился на фрица поглазеть. Ну, я его пропустил, а потом, думаю, дай руки у печки погрею. А он его уже резать начал.

- Это правда, Яков? – строго спросил капитан.

- Да, - чуть слышно ответил парень.

- Громче говори. Отвечай на мои вопросы четко.

- Да, товарищ капитан.

- Зачем ты хотел убить его?

- Вы еще спрашиваете? – изумился парень. – Гриша, переводчик, сказал, что его солдаты были на заимке, где маму убили.

- Яков, ты совершил преступление. Нельзя убивать пленного без приказа. Он хоть и фашистская сволочь, но он пленный. А солдаты Красной Армии с безоружными не воюют.

- Им можно женщин и детей убивать, а нам их нет, если они лапки кверху?

- Именно так. Нельзя уподобляться зверям. Я понимаю, как сильно ты их ненавидишь, но я требую, чтобы мои приказы выполнялись. То, что ты совершил, заслуживает расстрела. Но я не стану этого делать, так как ты еще совсем молод. Но помни, что сейчас твоя жизнь висела на волоске.

- А-а, да стреляйте, товарищ капитан, стреляйте, - Яшка начал всхлипывать, но это были слезы обиды, а не страха. Леонидов отлично научился ориентироваться в человеческих эмоциях.

- Отправляйся ужинать, а потом спать. А к утру я придумаю для тебя наказание.

Яшка побрел от землянки словно побитый щенок. Леонидов был зол. Зол на себя, зол на этого еврея, зол на фашистов, которые зверствовали сами и превращали других людей в зверей. Он разыскал Федотова и рассказал ему о случившемся. Сержант ухмыльнулся:

- ну, обошлось же.

И тут капитан взорвался:

- Я ни хера не вижу ничего смешного, сержант. Ты сменишь часового и будешь сам охранять майора. Привел и Яшку и немца ты, вот и решай вопрос.

Улыбка сползла с лица Федотова.

- Слушаюсь, товарищ капитан.

Леонидов развернулся и отправился спать.

…

Утром его разбудил Федотов:

- Товарищ капитан…

- Ты почему, мать твою, не на посту.

- У нас тут, такое дело, в общем Яшка пропал.

- Как пропал?

- А вот так. Утром Муса проснулся, а его в землянке нет. Весь лагерь обыскали – нет жиденка.

- А часовые на внешнем периметре.

- Никто ничего не видел.

- Херово. Воины. А ты куда смотрел? А, да, ты же майора караулил… Оружие ни у кого не пропало?

- Нет, все на месте.

- И что ты думаешь по этому поводу?

- Ну…

- баранки гну. Он в Храмовичи деру дал. Немцев убивать.

- Скорее всего. Муса говорит, что он весь вечер что-то писал и на непонятном языке бормотал.

Леонидов подумал о том, что сделают с евреем фашисты, особенно после исчезновения майора, и у него участился пульс. Кроме этого Яшка вызывал у него острое желание защищать и опекать.

- нельзя ему туда. Ох нельзя.

- Ладно, Федотов, не скули, и без тебя знаю. Зови Архангельского.

Командиру второй группы капитан приказал быстро сворачивать лагерь и передислоцироваться на уже присмотренное место для нового лагеря. А сам сказал Федотову:

- ну а мы с тобой тоже до Храмовичей прогуляемся. Может успеем поймать его.

- Людей сколько брать?

- Нисколько. Вдвоем пойдем. Да и я разомнусь, а то тут совсем закис.

- Есть, товарищ капитан.

Они собрались за полчаса. Леонидов рассовал по карманам гранаты и магазины для автомата, сунул в кобуру пистолет, бросил в сумку две банки с тушенкой и трофейный термос с чаем.

После этого отдал еще несколько распоряжений, и они вместе с Федотовым отправились в погоню.

…

То, что они увидели на месте Храмовичей, поставило их в ступор. Посреди начинавшего зеленеть леса образовалась пустыня. Несколько песчаных барханов желетели на ослепительно-зеленом фоне. И была тишина.

Такого никогда не бывало. Даже в самые безветренные дни, что-то нарушало мертвецкую тишину, но не сегодня. Сегодня здесь воцарилась тишина. Могильная.

Леонидов посмотрел на Федотова:

- Что скажешь?

- Я хер его знаю, командир. Что-то тут нечисто. Где фрицы? Их здесь было около двух сотен.

- Вопрос. Куда они подевались?

- И куда делись все остальные? И откуда здесь песок?

- херь какая-то.

- Пошли?

- Пошли.

Они двинулись к засыпанной песком деревне. Оружие наготове. Под сапогами хрустел песок. Этот звук резал слух. Только хруст песка в полнейшей тишине, больше никаких иных звуков.

- У меня такое впечатление, что я иду по стеклу.

- Очень похоже, командир.

- Что же здесь произошло?

- Сейчас увидим.

И они увидели.

Песок был во многих местах окроплен кровью. Из него торчали руки, ноги и головы мертвых фрицев.

Некоторые тела были распростерты на стенах домов.

Леонидов передернул затвор, когда показался бронетранспортер, засыпанный почти полностью. Ствол пулемета было задран в небо. Пулеметчик, вернее, его половина повисла на броне.

Под этой половиной на песке образовалась куча мокроты – кровь стекала туда обильно.

- Это какая-то херня.

- Что, командир?

- Я говорю: говно какое-то, непонятное. Что здесь произошло?

- Ну, гансы подохли – и то хорошо.

- Хорошо-то, хорошо, но как?

- Да похер. Лишь бы они все подохли.

- Где же наш Яшка?

- Чует мое сердце, что живым мы его не найдем.