Песок в раковине

– Слишком просто. – Буркнула Анна. Идти по заброшенной станции было страшновато: свет был не везде, зато везде был непонятного происхождения хлам, скрытый пылью и копотью, о который она то и дело спотыкалась, поминая блин то про себя, а то и вслух. Но самой неприятной была тишина, в которой все звуки делались преувеличенно громкими и значительными. Порой они рождали эхо, и это было жутковато, но порой они тонули в кромешной тишине без малейшего отзвука, и это было, почему-то, ещё страшнее. А иногда отзвуки появлялись с опозданием, и были такими, что Анна вздрагивала и жалась к Ивайру, испытывая ребяческое желание ухватиться за его руку.

Наконец они очутились на пороге нужного помещения, и Ивайр сказал:

– Стой здесь. Такие места полны сюрпризов. Мне они не страшны, а тебе – могут.

– А здесь может кто-то жить?

– Нет. Следы были бы заметны.

Анна опять вспомнила «Чужих» – фильм в своё время произвёл на неё ошеломляющее впечатление, – вздохнула. Их тоже было не видно, не слышно… И киборг там был.

Ивайр провёл по кругу раскрытой ладонью искусственной руки, минуту постоял, прислушиваясь к чему-то, что слышал только он, и принялся методично обследовать помещение, отыскивая и вскрывая тайники в таких местах, на которые Анна сроду бы не подумала. Анна от нечего делать следила за ним, потом переключилась на волокна пыли, которые и правда, разрушались на глазах даже там, где их никто не касался. Ивайр тем временем обошёл почти половину помещения; когда Анна снова посмотрела на него, он как раз вскрыл прямо в стене аккуратный прямоугольный тайничок и замер, держа меж двумя пальцами тонкий стерженёк, полный зелёного огня, сразу напомнившего Анне панели Грита.

– Что это? – Спросила. Ивайр ответил как-то странно:

– Это, дорогая Анна, твоё будущее, если мы сможем его использовать сами, без помощи Вэйхэ.

– В каком смысле?

– В прямом. С помощью таких ключей перепрограммируют киборгов; а это колер Грита.

– И как его можно перепрограммировать?

– Как угодно. Сделай его хоть кораблём своей Терры, лишь бы не Лиги. И можно лететь в Союз, и общаться с ними на своих условиях, как капитан Грита, который не послушает никого, кроме тебя.

– Вэйхэ спрятали его здесь, чтобы сделать это, как можно скорее! – сообразила Анна. – Практически сразу после того, как удастся покинуть Лигу!

– Точно. – Ивайр встал, протянул стержень ей. – Это очень важная вещь, не потеряй и не повреди. Возвращаемся, тайников больше нет. Теперь есть смысл беречься и строить планы – шанс появился, небольшой, но всё-таки. Если поменяем ключ, можно будет чинить связь: на позывные враждебной ему Лиги Грит всё равно не ответит, а найти его шансов будет ещё меньше, чем догнать. Тебе очень везёт, я поражаюсь: с тех пор, как я тебя встретил, я наблюдаю уже четвёртый случай невероятного везения.

– По мелочам мне всегда чертовски везло, это правда. – Ответила Анна, пряча ключ в сумку на поясе. – Всю жизнь. Неродная Бабушка говорила, что у меня очень могущественный ангел-хранитель. Очень сильный. Мне всегда удаётся попасть в одно единственное место в самый важный момент – ну, к примеру, если где-то раз в год случается северное сияние, я его не просмотрю. А сколько я золотых вещей, потерянных кошельков и колечек всяких перенаходила – не перечесть. Мама Таня говорила, что мне, с моим везением, можно в цирке выступать. Правда, – добавила она, – хвастаться этим мне нельзя. Как только похвастаюсь, сразу встряну… Тоже странное явление, но стабильное.

– Пошли-ка отсюда. – Ивайр, как всякий разведчик Дальнего Космоса, знал, что с приметами и странными закономерностями не шутят. – Скорее.

Теперь он поддерживал и направлял её в тёмных коридорах, принуждая идти быстрее. В главном зале, с мониторами, он остановился возле истребителя, прислушался.

– Что? – Спросила, сразу напрягшись, Анна.

– Кажется, трансформер. – Ответил Ивайр. – Не опасно, но неприятно. Забирайся внутрь.

Она, не спрашивая больше, забралась в кабину. Он отметил про себя, что держится она лучше, чем он ожидал. Она боялась, но готова была действовать, не паникуя и не прячась за него. Впервые с момента их встречи он подумал, что её кажущаяся эмоциональная хрупкость – просто результат шока, с которым она справляется гораздо лучше, чем можно было ожидать. В конце концов, попасть в чуждый мир – всегда шок, ему ли не знать! А то, как она сюда попала и в какой ситуации оказалась, могло сломать и более сильного и подготовленного человека. Она же, напротив, становится сильнее на глазах. Ещё сутки назад она дрожала и плакала, стоило только глянуть на неё посуровее; сегодня она уже собрана и довольно спокойна… если так и дальше пойдёт, можно будет ожидать, что она справится с более сложными проблемами, и, чем судьба не шутит, выпутаться-таки из этой ситуации… как обязательно выпутался бы Лавайр, которому тоже всегда неправдоподобно везло.