Пестель

Письмо передает член Южного общества, артиллерийский подполковник Ентальцев. Однако Волконский к самостоятельным действиям явно не готов: за годы своего пребывания в заговоре он свыкся с ролью исполнителя приказов Пестеля. Получив послание Поджио, генерал отвечает, что «не согласен» на его план и не имеет «ни собственного желания, ни способов» к его исполнению. Письмо Поджио, «едва пробежав глазами, с начала заметив смысл оного», Волконский бросает в огонь.

23 декабря в Петербурге полковник Трубецкой дает подробные показания о петербургских «объединительных» совещаниях 1824 года и о роли в них Пестеля. Он рассказывает о содержании «Русской Правды», планах цареубийства и установления Временного верховного правления. Идеи Пестеля названы «вздором» и «бредом», а сам южный руководитель — «человеком вредным». Свои же собственные намерения бывший диктатор характеризует так: «Я уверен был, что всегда могу его (Пестеля. — О. К.) остановить, — уверенность, которая меня теперь погубила».

Тогда же сведения о петербургской катастрофе достигают Тульчина. Однако планы Чернышева в этой связи никак не меняются. Из Линцов в армейский штаб вызван майор Лорер. Чернышев и Киселев допрашивают его, но майор «против всех предложенных ему вопросов сделал совершенное отрицание». Следует очная ставка Лорера с Майбородой; капитан «уличает» майора в принадлежности к заговору. Лорер пытается отрицать показания капитана, однако, увидев бесперспективность запирательства, просит время подумать.

«Возвратясь чрез несколько времени», Лорер объявляет, «что он действительно находится членом в тайном обществе и обязывается представить в особом изъяснении все то, что относительно сего общества и членов его доселе было ему известно». Судьба майора решена: сразу же после признания он арестован.

24 декабря, на одиннадцатый день после ареста, Чернышев и Киселев в Тульчине впервые допрашивают Пестеля. Столь позднюю дату первого допроса можно объяснить двояко. Во-первых, генералы долго искали, но так и не нашли «Русскую Правду». Во-вторых, Пестель был тяжело болен и, видимо, просто не мог отвечать на вопросы.

Полковник «запирается». «Я ни к какому тайному обществу не принадлежу и не принадлежал, ни о каком ничего не знаю и ни о каких членах ничего не ведаю. А следовательно, и не могу ничего объяснить, что относится до преднамерений, действий и соображений сего общества», — заявляет он.

25 декабря в главной квартире подробные показания о заговоре дает принятый в Южное общество Майбородой поручик Вятского полка Старосельский. Правда, Старосельский мало чем помогает следствию: основные сведения об обществе и его членах он узнал от Майбороды.

26 декабря в Тульчине арестован генерал-интендант Юшневский. Очевидно, что главнокомандующий не имеет больше возможности защищать его. И генерал-интендант получает приказ Витгенштейна «немедленно сдать должность… а также все дела и казенные суммы генерал-провиантмейстеру 2-й армии 7-го класса Трясцовскому, дав знать о том от себя и комиссиям провиантской и комиссариатской».

Из Тульчина в столицу уезжает Чернышев, увозя с собой арестованного майора Лорера.

27 декабря закованный в кандалы Пестель навсегда покидает главную квартиру: под конвоем жандарма и фельдъегеря Васильева его отправляют в Петербург. Председатель Директории увозит с собой склянку с ядом, купленную еще в 1813 году в Лейпциге. Впоследствии на допросе Пестель признается, что яд хотел «употребить» «для самого себя» — «на случай, что успею сохранить оный и такие бы встретились обстоятельства, перенесению коих я бы смерть предпочитал: то есть пытка или что-либо тому подобное».

В Тирасполе арестован князь Барятинский.

28 декабря из Тульчина в Петербург отправлен арестованный Николай Крюков.

29 декабря из Тульчина в столицу увозят Юшневского.

30 декабря прапорщик Ледоховский отправлен «для освидетельствования» и лечения в Каменец-Подольский военный госпиталь.

3 января Пестеля привозят в столицу. Следует беседа с царем, о содержании которой сведений практически не сохранилось, потом полковника отправляют в Петропавловскую крепость. Арестанта сопровождает бумага с царской резолюцией: «Пестеля поместить в Алексеевский равелин». В тюрьме производится полный личный досмотр узника, намного более серьезный, чем обыск в Тульчине. И через несколько часов комендант крепости сообщает Следственной комиссии, что «при полковнике Пестеле, прибывшем для содержания в крепости, найден яд».

На юге продолжаются аресты и обыски. В собственном имении — селении Яновке Чигиринского уезда — арестован Александр Поджио.