Пестрая бабочка

— А что ты хочешь знать, отец?

Старший чуть наклоняет голову к плечу.

— Что ты намерен с ней делать?

Его собеседник пожимает плечами.

— Заботиться.

— В болезни и здравии?

Младший делает глоток вина.

— Я еще не решил. Сначала — дела.

— Или…? — голос старшего становится вкрадчивым.

Его сын вполне понимает суть непроизнесенного вопроса.

— Не думаю.

— Соблазн велик, сын. Уже сейчас, а что можно сделать из нее со временем…

— Я знаю. Ты знаешь, я не думал, что все получится… так.

Старший кивает, соглашаясь с решением собеседника.

— Тогда, во имя Пламени, надень на нее амулет, экранирующий эмоции. Хотя бы пока вы тут.

Когда я открыла глаза, первое, что пришло мне в голову — потолок незнакомый. Я не дома? И не в Дай-Пивка… И не в Замке у Дэвлина. Где я? Ладно, хотя бы Шарик на месте. Я повернулась на бок. Широкая кровать с тонкими полотняными простынями темно-зеленого цвета. Теплое одеяло не позволяет замерзнуть, хотя воздух весьма свеж. Почему? Я подняла голову и увидела приоткрытое окно, за которым лил дождь. Капли уютно барабанили по стеклу, будто напевали колыбельную. Интересно, сколько времени? И где я все-таки? Я снова слишком много выпила? Мы что-то отмечали?

«Очнулась? Наркоманка несчастная», — обрадовался внутренний голос.

«Обоснуй».

«От обоснуя слышу. У шамана — корешки, у Эрика — какое-то зелье. Только бы закинуться какой-нибудь дрянью и заняться чем-нибудь самоубийственным…»

Эрик. Ах, да. Мы были же в форте? И я… Я пыталась зарядить алтарь. Точно.

«А знаешь, я понимаю теперь, почему мы так хотели из дома выбраться. Подальше. Чтобы никто нам не мешал пить, травиться всякой дрянью и под этим делом неистовствовать!»

«Завянь. Без тебя плохо…»

Попытка сесть на кровати (ладно, я хотя бы лежу в кровати) провалилась — сил не было совсем, голова кружилась, а в глазах темнело. Судя по пейзажу за окном, был поздний вечер. Комната была обставлена со вкусом, но достаточно аскетично: широкая кровать, два прикроватных столика строгих линий. Напротив пара шкафов из черного дерева, из него же трюмо с овальным зеркалом и пара мягких кресел, обитых темно-изумрудной тканью. Еще две двери и окно с тяжелыми портьерами. Рядом с моей головой обнаружился шелковый шнурок от колокольчика, я дернула за него, и в комнату через минуту вошла средних лет женщина в одежде горничной. Длинное коричневое платье прекрасно гармонировало с ореховыми глазами, А забранные в пучок волосы делали весь образ строже. Она была на удивление красивой, если бы не чуть отчужденное выражение лица. Хотя могу поклясться, что в глазах ее мелькнуло любопытство.

— Где я? — язык еле шевелился.

— В замке, графиня.

Гениально.

— В каком? — терпеливо уточнила я.

Она немного смутилась.

— Барона Дэвена Купера, мэтресса.

Барон. Очаровательно. Предстала пред светлые очи дэвлинского батюшки в виде движимого имущества, под кайфом и без сознания. Стыдобища какая.

— Долго я тут? — я обвела рукой комнату.

— Вы вчера в обед приехали, — лицо сделалось скорбным, — вас лекарь посмотрел, дал отвар и велел до завтра не вставать с постели.

— Я могу видеть баронета?

— Конечно, графиня, я сейчас его позову.

Она выскочила из комнаты, а мне вдруг стало бесконечно стыдно за свою выходку. Первый раз куда-то по делу пошли, и такой фортель. Наверное, больше они меня с собой не возьмут, уныло промелькнуло в сознании. Дождь усилился, забил тугими струями в окно.

Через несколько минут в комнату вошел Дэвлин. Без шпаги и кобуры, в светлой домашней рубахе он выглядел удивительно уютным.

«А еще ты сказала ему, что любишь его».

— Привет, — улыбнулась я.

— Привет. Лежи, не пытайся подниматься, — он придвинул к кровати кресло и сел в него.

— Что случилось в форте? — спросила я.

— А что ты помнишь последнее?

— Кажется, я пыталась «оживить» алтарь…

— Да. Ты выкачала из себя почти все, включая и жизненные силы, — проговорил мэтр Купер, — я думал, что ты умрешь, когда мы нашли тебя.

— Может, так было бы проще, — усмехнулась я, — тебе больше не пришлось бы со мной возиться.

— Может, и проще. Однако ты здесь.

— Спасибо.

Он чуть наклонился ко мне.

— Ты нужна мне живой.

Лицо вспыхнуло до корней волос, что тут ответить?

— Спасибо и прости, — вздохнула я, отводя глаза, — я снова делаю глупости. Но на сей раз даже не понимаю, почему?

Он только качнул головой:

— Это совершенно не твоя вина сейчас. Стимулятор.

— Я хотел как лучше! — раздалось от двери, и в комнату проскользнул рыжий.

Он широко улыбнулся, с грохотом придвигая второе кресло:

— Жива! А кто-то сомневался!

Он плюхнулся рядом и взял меня за руку.

— Фигня вышла, у тебя же эльфийская кровь присутствует, а я не подумал. Реакция другая. К тому же неизвестно было, не случится ли еще какой-нибудь ерунды, и тебя надо было быстро поставить на ноги.

— Обошлось же.

— Мы чудом успели довезти тебя сюда.

— Но моих сил хоть на что-то хватило? Там в форте?

— На одну из трех батарей и запуск диагностики, — ответил Дэвлин, — мы увидели, что происходит, но когда вернулись, нашли тебя уже на полу перед залитым кровью алтарем. Да, кстати, ближайшую неделю тебе крайне не рекомендуется колдовать. Можешь просто «сгореть».