Пёстрая тетрадь

Я поняла, что это не сон. Во сне не бывает такого одуряющего запаха еды, даже если ты целый день перед этим почти ничего не ела. К тому же еды незнакомой, поскольку это были душистые фрукты, каких я никогда раньше не видела. И ещё там было запечённое мясо, о котором я мечтала в новогодний вечер.

Женщина зашла в комнату, поклонилась мне и разложила на диване длинные платья из нежнейшего шёлка, расшитые золотом и серебром. Затем открыла резную шкатулку, в которой оказались золотые украшения с самоцветными каменьями. Они искрились в луче солнца и бросали на стены цветные блики.

– Милостивый господин наш посылает драгоценной госпоже эти скромные дары и умоляет простить, что не может сам преподнести их. Важные дела позвали его из дома в тот час, когда вы вступили под его кров, – мягким негромким голосом произнесла женщина.

Девушка, тоже с поклоном, подошла к самому большому столику и начала выставлять на него с подноса блюда и тарелки.

– Госпоже помочь с омовением? – нежным голосом спросила она, расставив посуду и снова поклонившись мне.

– Я сама!

Я спустила ноги на ковёр, утонув в нём по щиколотки, и огляделась, ища, где же может быть ванная.

Девушка, повинуясь молчаливому приказу женщины, распахнула незаметную дверь. Я осторожно заглянула туда.

Это была не ванная, а сказочная купальня, тоже восьмиугольная, но меньше той комнаты, в которой я стояла, и отделанная пёстрым камнем. В окнах и потолочном круглом отверстии были мозаики из матового цветного стекла. Чаша купальни, углублённая в пол и с позолоченными перильцами, отражала разноцветный свет от окон, становясь похожей на волшебную шкатулку, и манила прозрачной водой. Вдоль стен тянулись мраморные скамьи. Женщина положила на них пушистые полотенца, тонкие простыни и флакончик с чем-то, наверное, для мытья. И они с девушкой удалились.

Вода в купальне оказалась проточной, такой горячей, какую я люблю, и пахла жасмином. В небольшой нише нашлось мыло и нежная мочалка, а во флакончике было что-то вроде шампуня.

Я вымылась и задумалась. Моё платье было из искусственного шёлка, оно кололось искрами и липло так, что я чувствовала себя почти голой. Ведь здесь не было антистатика, которым брызгают на такие ткани Но надевать то, что принесли мне, не хотелось. Я понимала, что это ловушка, и я – как птичка, у которой уже увяз коготок. Дорогая птичка, на которую золота не жалко.

Хорошо, я не надену платье, останусь в своём. А что я буду есть? Или голодать? Тогда я ослабею и не смогу защититься.

Я подошла к дивану, выбрала самое скромное платье светло-голубого цвета с широкими рукавами почти до кончиков пальцев и, переодевшись, села завтракать. Пока неведомого птицелова нет, можно и пожить в золотом саду. И искать способ, как отсюда сбежать.

***

– Познакомьтесь с нашей новой ученицей, – заезженной фразой объявила учительница и подтолкнула Ину к одноклассникам. – Ина Кан, она приехала из Москвы. Пока есть время до урока, можете поговорить.

Ину окружили незнакомые лица, какой-то мальчишка спросил с насмешкой:

– Ты корейка? Кавайная тян.

– Нет, я не кореянка, а русская. – Ина ответила спокойно, потому что знала: она на самом деле не очень похожа на русскую. Среднего роста, худенькая, с подстриженными в короткое каре тёмно-каштановыми, почти чёрными волосами, с тёмными бровями и ресницами, за которыми совсем не видно, что глаза у неё голубые, она выглядела скорее мальчишкой с востока, чем русской девочкой. А ещё странное имя и фамилия.

– Корейка, – рассмеялся ещё кто-то. – Только глаза не узкие. Сейчас операции делают. И тебе сделали, чтобы кавайной была?

Хорошо, что в этот момент в класс вернулась учительница, смех прекратился, и все с шумом бросились рассаживаться по местам. Одна Ина стояла, не зная, куда садиться. В её классе все места были давно распределены, и новенького вряд ли приняли бы, если бы он занял чужую парту.

Учительница подтолкнула её к одной из парт:

– Садись тут, она пока свободная.

– Там Никос с Доном сидят! – возмутился кто-то.

– Никита с Данилом приедут только через месяц, а учиться мы начинаем сейчас! Это будет парта Ины! Я предупрежу всех учителей. И чтобы без споров!

Учительница тоже знала негласное школьное правило: на чужое место не садись, а то будет хуже. И решила спор своим авторитетом. Теперь, если что, можно сказать, что так приказала учительница, и всё. Подействует не на всех, но время до возвращения неизвестных Никоса и Дона есть, одноклассники привыкнут.

На переменах Ине приходилось отвечать на вопросы одноклассников. Почему уехала из Москвы? Почему будет учиться у них, а не в элитной школе? Где её айфон? За всем этим звучало несказанное: москвичи все выпендриваются, и ты такая же. Парту чужую заняла, выглядишь не так, говоришь не так.