Пестрые человечки

– И я тоже могу сказать, что хоть моя дочь и не идеал, – словно прочитав ее мысли, воскликнула Тамара Ильинична, – и характер у нее упрямый, как у ослицы, но она не проститутка!

– Конечно же, нет! – хором подтвердили Инна с Аней.

– Не знаю, – засомневался Игорь Витальевич. – Но я своими глазами видел у Мариши в комнате этот кожаный костюм с шипами и ошейником. И другой с прорезями в самых интересных местах. И плетка с наручниками тоже у нее есть. Их-то я видел своими собственными глазами. Они никак не могут быть монтажом или обманом зрения.

– Мне тетка Лиса их подарила! – в отчаянии воскликнула Мариша, чувствуя, что ее подставили, но все еще не до конца веря в это и не понимая, кому и для чего это понадобилось делать.

– Я должен подумать, – сказал Игорь Витальевич. – И я должен еще раз переговорить с отцом.

– Вы оставите нам вот это? – спросила у него Инна.

– Я хотел их уничтожить, – с сомнением ответил Игорь Витальевич. – Но… Но ведь вы можете это сделать и сами.

С этими словами он поднялся и поспешно покинул квартиру дочери. Его никто не стал удерживать. Марише, ее матери и подругам было о чем поговорить и без Игоря Витальевича.

– Мне все-таки кажется, что тут не обошлось без Смайла, – вздохнула Аня. – Мариша, ты в самом деле уверена, что у него нет любовницы?

– Теперь я уже ни в чем не уверена, – махнула рукой Мариша. – Ведь по всему выходит, что я и в самом деле занимаюсь проституцией. Да еще вдобавок я наркоманка. Все заработанные проституцией деньги тут же трачу на дозу.

– Ты не наркоманка, – строго напомнила ей Инна. – А вот насчет любовницы твоего мужа Аня, может быть, и в точку попала. Кто-то хотел скомпрометировать тебя перед мужем. А кому это нужно, как не его любовнице, которая мечтает занять твое место?

– Но как в таком случае эти пакостные снимки оказались у моего дедули? – спросила у них Мариша. – И с какой стати фамилия дедули стоит в графе заказчик в отчете детективного агентства?

– А скажи, с какой стати самому дедуле проявлять после стольких лет интерес к твоей персоне? – спросила у нее Инна. – Он тебя не видел, не знал, а тут вдруг вспомнил про тебя, раскошелился и даже нанял детектива, чтобы выяснить, как ты проводишь свой досуг. Это же полная чушь, ты не находишь?

– Под старость у людей каких только причуд не случается, – неожиданно вздохнув, произнесла Тамара Ильинична. – Вот моя собственная бабушка взяла и завещала все свое имущество какому-то благотворительному фонду для бедных, хотя всю свою сознательную жизнь утверждала, что если человек беден, то, значит, он либо ленив, либо туп, либо и то и другое вместе. И в любом случае помогать ему, все равно что пытаться иглой заштопать пропасть.

– Ты хочешь сказать, что дедушка собирался оставить мне наследство, а кто-то про это узнал и вознамерился расстроить эти планы? – спросила у матери Мариша.

– Не знаю, – вздохнула Тамара Ильинична.

– Вряд ли, – с сомнением произнесла Мариша. – Во-первых, дед меня совсем не знает, а следовательно, и не любит. Во-вторых, у него есть трое детей. Две дочери и сын. Все прямые наследники. И наконец, третье и самое важное, дед живет совсем небогато. В квартиру-то нас не пустили. Но, судя по прихожей, никаких особых денег у деда нет.

– Это все так, – согласилась с ней Инна. – Но детектива между тем нанял именно он.

– Боже мой! – воскликнула Мариша. – Я тебя умоляю! Любой человек мог подписаться его именем. Детективов много, а работы у них мало. Так что если клиент явится и скажет, что паспорт забыл дома, так его и без паспорта примут с распростертыми объятиями. На безрыбье, как известно, и рак – рыба. Хоть и без паспорта клиент, но если платит, то уже хорошо.

– Ну, это еще нужно уточнить, – сказала Инна. – Тут в отчете есть телефон детективного агентства. Так что завтра мы туда наведаемся и выясним все, что удастся. Если детектива нанял и в самом деле твой дед, то, может быть, он хотя бы объяснил детективу, с какой целью он это делает.

– Насчет того, чтобы побеседовать с детективом, это ты хорошо придумала, – согласилась с ней Мариша.

– А сейчас я хочу еще раз посмотреть эту пленку, – сказала Инна. – И вы все тоже смотрите.

– Эту гадость?! – передернуло Тамару Ильиничну. – Не стану я ее смотреть! Никакими силами меня не заставите! И я не понимаю, Инна, как тебе в голову могла прийти мысль смотреть еще раз.

– Я уверена, что снималась там вовсе не Мариша, – ответила Инна, почему-то задумчиво глядя на спящую Юлю, – а какая-то совсем другая женщина. Потому и смотреть буду совершенно спокойно.

– Тогда ладно, – содрогнувшись, сказала Тамара Ильинична. – А на что нужно обращать внимание?

– На любые мелочи, которые бы помогли нам доказать, что в съемке участвовала вовсе не Мариша, – пояснила ей Инна.

– Ну, это понятно, – вздохнула Тамара Ильинична. – Ладно, запускай!

Инна снова включила запись на просмотр. И четыре женщины пристально уставились на экран. Действие длилось примерно сорок минут. И все сорок минут Тамара Ильинична краснела, бледнела и вообще выглядела неважно.