Пьесы

Лекси. Но ведь он только и кричит, что социализм несовместим с христианством. Он сведет на нет все, чего мы добились. Конечно, вам лучше знать, но… (Пожимает плечами и идет к камину.)

Кандида(ласково). О, пойди, пожалуйста, Джемс. Мы все пойдем.

Берджесс(ворчливо). Послушай-ка, Канди! По-моему, давайте лучше посидим по-хорошему дома, у камелька. Ведь он там пробудет часа два, не больше.

Кандида. Тебе будет так же хорошо и на митинге. Мы все усядемся на трибуне, как важные персоны.

Марчбэнкс(в испуге). Пожалуйста, давайте не надо на трибуну — нет, нет, а то все будут смотреть на нас. Я не могу. Я сяду где-нибудь подальше, сзади.

Кандида. Не бойтесь. Они так все будут глазеть на Джемса, что и не заметят вас.

Морелл. Болезнь Просси — а, Кандида?

Кандида(весело). Да.

Берджесс(заинтересованный). Болезнь Просси? О чем это вы, Джемс?

Морелл(не обращая на него внимания, встает, идет к двери и, приоткрыв ее, кричит повелительным тоном). Мисс Гарнетт!

Прозерпина(за сценой). Да, мистер Морелл, иду.

Все молча ждут, кроме Берджесса, который отводит в сторону Лекси.

Берджесс. Послушайте-ка, мистер Милл! Чем это больна Просси? Что с ней случилось?

Лекси(конфиденциально). Да я, право, не знаю. Она очень странно разговаривала со мной сегодня утром. Боюсь, что с ней что-то неладно.

Берджесс(остолбенев). Что? Так это, верно, заразное! Четверо в одном доме!

Прозерпина(появляясь в дверях). Да, мистер Морелл?

Морелл. Дайте телеграмму гильдии святого Матфея, что я приеду.

Прозерпина(удивленно). А разве они не знают, что вы приедете?

Морелл(повелительно). Сделайте, как я вам говорю.

Прозерпина, испуганная, садится за машинку и пишет. Морелл, к которому вернулась вся его энергия и решительность, подходит к Берджессу. Кандида следит за его движениями с возрастающим удивлением и тревогой.

Берджесс, вам не хочется идти?

Берджесс. Ну зачем вы так говорите, Джемс? Просто ведь сегодня не воскресенье, вы же знаете.

Морелл. Очень жаль. А я думал, вам приятно будет познакомиться с председателем гильдии, он член комитета общественных работ при муниципальном совете и пользуется кое-каким влиянием при раздаче подрядов.

Берджесс сразу оживляется.

Так вы придете?

Берджесс(с жаром). Ну ясное дело, приду, Джемс. Еще бы, такое удовольствие вас послушать.

Морелл(поворачиваясь к Просси). Я хочу, чтобы вы кое-что застенографировали, мисс Гарнетт, если вы только не заняты сегодня.

Прозерпина кивает, не решаясь вымолвить ни слова.

Вы пойдете, Лекси, я полагаю?

Лекси. Разумеется.

Кандида. Мы все идем, Джемс.

Морелл. Нет. Тебе незачем идти. И Юджин не пойдет.

Юджин встает, у него перехватило горло.

Ты останешься здесь и займешь его — чтобы отпраздновать твое возвращение домой.

Кандида. Но, Джемс…

Морелл(властно). Я настаиваю. Тебе незачем идти, и ему тоже незачем.

Кандида пытается возразить.

Вы можете не беспокоиться, у меня будет масса народа и без вас. Ваши стулья пригодятся кому-нибудь из необращенных, из тех, кому еще ни разу не приходилось слышать мою проповедь.

Кандида(встревоженная). Юджин, а разве вам не хочется пойти?

Морелл. Я опасаюсь выступать перед Юджином, он так критически относится к проповедям (глядит на него), он знает, что я боюсь его. Он мне сказал это сегодня утром. Так вот, я хочу показать ему, как я его боюсь: я оставляю его на твое попечение, Кандида.

Марчбэнкс(про себя, с живым чувством). Вот это смело! Это великолепно!

Кандида(в беспокойстве). Но… но… что такое случилось, Джемс? (В смятении.) Я ничего не понимаю.

Морелл(нежно обнимает ее и целует в лоб). А я думал, милочка, что это я ничего не понимаю.

Действие третье