Пьесы

Ф и л о с о ф. Сударыня не ошибается — вся жизнь только сон. Кто был поэт, который это сказал? А?..

М а т ь (к Юки). Ваше лицо мне очень знакомо…

Я н у с. Мама, это же мой старый друг, мой школьный товарищ Юки! Ему поставили фонарь, поэтому ты не узнала его…

Ю к и. Нечаянно. Здесь…

М а т ь. В нашей квартире? Драка?.. Так поступают только хулиганы. Уходите отсюда. И очень прошу вас — оставьте моего сына в покое. Пожалуйста, уходите! Все уходите! Кошмар!.. Уходите же! Неужели среди вас нет ни одного порядочного человека?

Ф и л о с о ф. Сию минуту, сударыня. (Что-то шепчет Супербою.)

С у п е р б о й (орет). Содружество! Лежащим — встать и моментально сматываться. Испаряйтесь! (Начинает убирать со стола бутылки, но Философ жестом останавливает его, показывая, что все должно остаться на месте.)

Л и л и я. Юки, пожалуйста, проводи меня домой. Прошу тебя!

Ю к и. С большим удовольствием, Лиль. До свидания, Янус. До завтра. (Уходит вместе с Лилией.)

Я н у с. Подождите!.. Почему ты идешь с Юки?.. Я тоже иду… Лиль!

М а т ь (силой останавливая Януса). Так поздно ты никуда не пойдешь.

Ф и л о с о ф (целуя матери руку). Всего доброго, сударыня.

М а т ь. До свидания. Большое спасибо, что вы уводите своих друзей.

Ф и л о с о ф. Не стоит благодарности, сударыня. Целую руку! До приятного свидания! (Уходит вместе с Муркой.)

С у п е р б о й (Секс-бомбе). Пошли, бесстыжая. Ты, проклятый пингвин, опять нализалась до чертиков… (Целует матери руку.) Гуд найт! (Уходит, утаскивая с собой визжащую и барахтающуюся Секс-бомбу.)

В комнате остаются мать, отец и Янус. Пауза.

М а т ь. Я полагаю, отец, ты объяснишь мне? Кто была эта отвратительная девчонка?

О т е ц. Понятия не имею. Я видел ее впервые. Честное слово!

М а т ь. Но она сказала, что ты любишь тискать женщин! Откуда она это знает?

О т е ц. Девчонка болтает спьяну, а ты слушаешь!.. Ну а что скажет наш дорогой сынок? Это свинство здесь и было семинаром по эстетике? Оргия!.. Только отвернешься — сразу полон дом всяких проходимцев и проституток!

Я н у с. Половина их — твои возлюбленные, дорогой папочка.

О т е ц. Что ты сказал? Мои возлюбленные? Вон! Вон, развратный молокосос!

Я н у с. А ты… ты отвратительный конъюнктурщик! Держишь нос по ветру! Я ухожу. Больше вы меня не увидите. (Всхлипывает.) И без вас проживу. Даже лучше. Плевать. (Убегает.)

М а т ь. Янус… Янусик… Подожди, мой дорогой мальчик… Янус! (Бежит за сыном, возвращается убитая горем.) Ушел… На твоей совести будет, если с ним что-нибудь случится! Жестокий отец!

О т е ц. Никуда не денется. Прогуляется, остынет и…

М а т ь (бессильно опускается за «праздничный» стол). Как дурной сон. Разбуди меня, отец, — ведь это действительно только дурной сон… Что за подозрительные типы были здесь?.. Единственный, кто произвел на меня неплохое впечатление, — это тот милый молодой человек с челкой — такой вежливый, корректный.

Звонок в дверь.

О т е ц. Слышишь, вот и вернулся!.. Я ему сейчас покажу — нос по ветру!

М а т ь. Я очень прошу тебя, не кричи на него. И не делай ему сегодня ни одного замечания.

Звонок повторяется.

Ну, иди, иди…

О т е ц  уходит и возвращается с двумя работниками милиции: л е й т е н а н т, привлекательной наружности, держится с большим спокойствием; с е р ж а н т — немного старше, крупный, сильный. Оба здороваются с матерью, затем оглядывают комнату, видят опрокинутые стулья и богатый стол, на котором сейчас невообразимый беспорядок.

О т е ц. Они… Представь себе, они ищут Януса!

М а т ь. Януса?.. Почему Януса? Что он сделал?! Это… это, наверное, недоразумение! Забавное недоразумение…

Л е й т е н а н т. Возможно. Его в самом деле нет дома?

О т е ц. Я же сказал вам…

М а т ь. Нет, нашего сына действительно нет дома.

Л е й т е н а н т. А где он может быть?

О т е ц. Не имею ни малейшего понятия. Но почему вы его разыскиваете?

Л е й т е н а н т. Мы хотели бы задать ему несколько вопросов. Вы разрешите, я загляну в другие комнаты?

О т е ц. Пожалуйста, если вы мне не верите.

Л е й т е н а н т. Откровенно говоря — не верю. Вы оба выпили, а когда человек выпьет, ему ничего не стоит солгать.