Пьесы

К о м и с с а р. А другие?

П о л и т р у к. Все равно ничего не видно. Очень сильный дождь.

К о м и с с а р. Побежал? (Смотрит в сторону и наталкивается глазами на взгляд Марии Павловны; она почувствовала сомнение комиссара.) М-да. Тяжело нам придется, если белые про нас правду узнают…

М а р и я  П а в л о в н а. Мой муж не может быть предателем. Вы же сами…

К о м и с с а р. А если он в плен попадет? Пытать начнут?

М а р и я  П а в л о в н а. Все равно!

К о м и с с а р. Значит, ты, сельская учительница, дочь рабочего, ручаешься за своего мужа, бывшего царского офицера?

Пауза.

М а р и я  П а в л о в н а. Да!

К о м и с с а р. Это хорошо! (Политруку.) Что-то тихо, Яша. Не видать наших?

П о л и т р у к. Ничего не замечаю. Наверно, грома ждут. Им все спокойнее под гром палить. А то, конечно, артиллерия — она слышна далеко.

К о м и с с а р. Хорошо бы побольше снарядов на себя принять. Может, не дошел Сико — хоть так наши услышат.

С у с л о в. Продержимся как-нибудь.

К о м и с с а р. Уж попляшут они от наших ребят! В дивизии три полка, парни — один в один. Половина коммунистов. (Смотрит на Марию Павловну.) Да, интересное положение.

Тихий стук. Мария Павловна бросается к люку.

М а р и я  П а в л о в н а (кричит). Гриша!

К о м и с с а р (преграждая ей путь). Стой! (Подходит к люку, наклоняется.) Кто там?

Голос Журбы: «Это я, товарищ комиссар!» Комиссар отодвигает засов и быстро открывает крышку.

Ж у р б а (вскакивает в вагон, закрывает за собой люк, осматривается). Что, больше никто не вернулся?

К о м и с с а р. Ты первый, Зиновий!

М а р и я  П а в л о в н а. А где Григорий Михайлович?

Ж у р б а (очищаясь от грязи). Товарищ командир, как мы только выскочили, бросил две гранаты и побежал. Потом бросил третью. Куликов тоже бросил. Я кинулся с ним влево…

К о м и с с а р. Ну?

Ж у р б а. Он метнул два раза, споткнулся.

Пауза.

Наверно, убили Куликова!

Пауза.

Значит, я один? (Сразу посмотрел на Марию Павловну.)

Мария Павловна повернулась и легла около башенки Суслова.

К о м и с с а р. А командир?

Ж у р б а. Ничего не знаю, товарищ комиссар. Куды в такой горячке по сторонам глазеть!

К о м и с с а р. Конечно! (Решительно.) Иди на свое место.

Журба ложится в цепь.

П о л и т р у к. Ползет кто-то.

Комиссар бросается к глазку.

Кажется, это Куликов. Иди, милый, иди… Опять упал! Он ранен… Конечно — ранен!

Ж у р б а. Позвольте, товарищ комиссар, вмиг его доставлю. Уж очень я счастливый, раз вернулся.

К о м и с с а р. Не позволю. Конец с этим разговором. Не могу людей зря расходовать. Не мои люди — революции.

П о л и т р у к. Лег лицом в землю. Кончено.

К о м и с с а р. Правильный был человек.

Ж у р б а (закладывая новую обойму). Вся обойма — имени крестьянина товарища Куликова.

С у с л о в. И моя лента того же имени. Молодец парень!

В а в и л о в. Первый люберецкий плуг — его семье…

П о л и т р у к (радостно). Опять сюда ползет! Жив!

Пауза. Стук в люк.

К о м и с с а р (наклоняясь). Кто?

Голос командира: «Я!»

М а р и я  П а в л о в н а. Гриша! (Бросается к люку.)

Комиссар поднимает крышку. Появляется  к о м а н д и р. Комиссар и Мария Павловна подхватывают его и втаскивают в вагон. Комиссар захлопывает люк, закрывает на засов.

Гришенька, родной!

Комиссар, подняв командира на руки, кладет на стол.

К о м а н д и р (лежа). Прорваться можно. Надо еще попробовать! (Повернув голову, смотрит только на жену. Шепчет.) Маша… моя!

Пауза. Командир лежит на столе. Мария Павловна стоит как вкопанная. Тишина.

М а р и я  П а в л о в н а. Почему он молчит?

К о м и с с а р. Закрой глаза мужу, Мария Павловна.

Мария Павловна не двигается с места.

К о м и с с а р (берет одеяло, накрывает командира). Ну, до свидания, товарищ командир!

Мария Павловна продолжает оставаться в той же позе.

Боевое время сейчас, Мария Павловна.

Пауза.

(Решительно.) Державина — в цепь, на левый край! (И уже более мягко.) Вон туда, к башенке.