Пьесы

Милиционеры, пошатываясь, поднимаются с пола и направляются к Касиму Сабирхановичу.

1-й милиционер. Касим Сабирханович, всех, что ли, закрывать будем?

Касим Сабирханович. Стойте и помалкивайте, радуйтесь, что живы остались.

1-й милиционер. Хорошо, Касим Сабирханович, будем молчать, ради счастья детишек наших ни слова больше не пророним.

Юсуф Исхакович. Договоримся так. Наследство, что в сундуке хранится, – моё. А пустая шкатулка – твоя, Нуркасим, родственничек, брат ты мой старшой!

Нуркасим Исхакович. Боюсь, нас неправильно поймут.

Суфия. Правильно, наше наследство! Мать с отцом мы похоронили. Ограду и камни на могилу мы купили и поставили. Одни только мы и заботились о нашем роде.

Юсуф Исхакович. Вот именно поэтому родовое наследство – наше.

Касим Сабирханович. Постойте-ка, погодите. Наследство принадлежит и не вам, и не Нуркасиму Исхаковичу, оно – всенародное!

Нуркасим Исхакович. Правильно! Я поддерживаю эти слова. Наследие принадлежит государству! А наш Юсуф – манкурт. Он добровольно переименовал себя в Иосифа. Посмотрите его паспорт.

Юсуф Исхакович. Паспорт!.. Что такое – паспорт? Паспорт – это бумажка. Я татарин не по записи в какой-нибудь жалкой бумажонке, а вот здесь – в душе!

Касим Сабирханович. Погодите-ка, граждане, постойте. Вы же дети одних родителей.

Нуркасим Исхакович. Что вы такое говорите? Каких ещё одних и тех же родителей? Его отца зовут Исаак, а моего – Исхак.

Касим Сабирханович. Успокойтесь, товарищи, не надо нервничать. На сегодняшний день за нашей республикой следит весь мир. Город наводнён журналистами и репортёрами со всех концов света. И нам, татарам, нужно быть едиными, как никогда. А вы даже между собой не можете разобраться. Нам нужно прийти, наконец, к общему знаменателю. Давайте будем благоразумными и сосредоточимся на главном… Ну, хорошо. Если мы оставим шкатулку Мустакиму, где гарантии, что с ней ничего плохого не случится?

Суфия. Верно. Он её пропьёт.

Касим Сабирханович. Ну, я думаю, до этого не дойдёт. Сундук за семью замками, за семью печатями находится.

Юсуф Исхакович. Ну не пропьёт, так откроет раньше времени, и наследство потеряет силу.

Касим Сабирханович. Давайте глубже копать, товарищи, глубже. В наших руках судьба страны. А действительно ли самый младший мужчина в вашей семье – Мустаким? Может быть, кто-то другой должен унаследовать ханский ларец?

Нуркасим Исхакович. То есть?..

Касим Сабирханович. А вот то и есть… Я говорю, не обернётся ли какой-нибудь тайный грешок благом для нашей республики? Вспомните-ка, что выявилось в ходе последней переписи населения.

Юсуф Исхакович. Постой, постой… Тут есть над чем подумать. Если хорошенько поразмышлять, то может оказаться, что ханский ларец должен принадлежать одному из моих неизвестно где болтающихся сыновей…

Суфия. Что?! Одному из сыновей, говоришь?! Ах ты, бабник, сволочь ты такая! Ты, значит, на стороне развлекался?! (Начинает наседать на мужа.)

Юсуф Исхакович. Чу, чу, Софочка, ты чего? Я же пошутил. Не дай Аллах такому случиться. Нет, кроме Мустакима, других подходящих кандидатур на наследство у нас в роду нет.

Суфия. Опять вывернулся.

Нуркасим Исхакович. Не спешите-ка. За меня не отвечайте. Может, с моей стороны отыщется наследник.

Минлениса. Правильно, папочка. Подумай-ка хорошенько, может, вспомнишь чего.

Нуркасим Исхакович. Я за последнее время где побывал, мамочка?

Минлениса. Где ты шлялся в последнее время, не помню, но всю жизнь я промаялась оттого, что тебе всего лишь через месяц после нашей свадьбы сделали операцию в урологическом отделении клиники на Волкова.

Нуркасим Исхакович. Нет, нет. Кроме Мустакима других наследников в нашей семье не найти.

Касим Сабирханович. Хорошенько подумали?

Суфия. А можно стать наследником с нашей стороны, с женской?

Юсуф Исхакович. Нет, с женской стороны нельзя. Вы не из ханского рода.

Касим Сабирханович. Значит, получается, что главный наследник – Мустаким.

Юсуф Исхакович. Постойте-ка. В голову мне пришла одна мысль. От этой напасти только мы сумеем всех спасти. Так ведь, Софочка?

Суфия. Как это?

Юсуф Исхакович. А так – сына родим.

Минлениса. За два месяца?

Юсуф Исхакович. Почему же за два-то…

Нуркасим Исхакович. Потому что через два месяца нужно будет сундук открывать.

Юсуф Исхакович. Вот незадача. Хотели ещё одного татарина подарить родной стране, и не получилось.