Читаем Пьесы полностью

Э с е н о в (садясь рядом). Весь — внимание. (Опять вскакивает.) Одну секундочку. Последнее распоряжение. (Набирает номер.) Беркели? Эсенов говорит. Немедленно разыщи Куртгельды, пусть садится в машину и сейчас же ко мне. Нет, сюда — в управление. И сам заходи. Дело есть. Что? Что ты там хотел — я не знаю… Точка. Жду. (Набирает другой номер. Дурсуновой.) Еще полсекундочки. (В трубку.) Женушка, это я. Понимаешь, какое дело. Приехал мой школьный товарищ. Да, только не он, а она. Ну, ну, ну!.. Успокойся. (Подмигивает Дурсуновой.) Ревнует… Так вот, у нас будет маленький той. Человек десять, не больше. Накрой на новой веранде. Ах, перестань! Она старше тебя. У нее, говорят, внуки есть. (Вопросительно смотрит на Дурсунову, которая поднимает один палец.) Один внук. Но какой?! Мировой парень!

Д у р с у н о в а (с улыбкой). Девочка.

Э с е н о в. Не внук, а внучка. Ты все путаешь. Будущая балерина. Значит, на новой веранде. Сервиз? Конечно. Нет — не самый новый, а который мы купили в прошлом году. Ясно? Ну, женушка, не ударь лицом в грязь. Посылаю тебе на помощь Куртгельды и Беркели. (Кладет трубку.) Все.

Д у р с у н о в а. Ну, зачем ты это?

Э с е н о в. Как?! Необходимо спрыснуть, обмыть…

Д у р с у н о в а. Кого обмыть?

Э с е н о в. Нашу новую встречу. И потом ты должна посмотреть, как я живу. Надеюсь, тебе понравится. Надстроили мезонин, пристроили новую веранду, расширили сад, две новых беседки и даже бассейн с рыбками.

Д у р с у н о в а. Да ты феодал!

Э с е н о в. Не знаю, кто я, но жить надо уметь.

Д у р с у н о в а (печально). И ты умеешь.

Э с е н о в. Надеюсь. А я вот смотрю на тебя… Какая ты стала эффектная… дама. Я ведь помню тебя угловатой, застенчивой девчонкой, платье в заплатах, пальцы в чернилах, а глаза сияют, как звезды. Ведь я был влюблен в тебя, Аксолтан. Но судьба решила иначе…

Д у р с у н о в а. Ты веришь в судьбу?

Э с е н о в. Если бы у меня в кармане не было партбилета, я бы, пожалуй, ответил, только тихо-тихо. (Шепотом.) Верю… Ну, шутки в сторону. Ты о себе еще ничего не рассказала.

Д у р с у н о в а. Я не смогла прорваться сквозь твою пулеметную очередь.

Э с е н о в. Где твой чемодан?

Д у р с у н о в а. В гостинице.

Э с е н о в (возмущенно). Как?!

Д у р с у н о в а. В вашем городе я уже больше недели.

Э с е н о в. И только сегодня первый раз…

Д у р с у н о в а. Я получила срочное задание от редакции и была очень занята.

Э с е н о в. Ты поступила бессовестно. Жена моя тоже будет на тебя в обиде — вот увидишь.

Д у р с у н о в а. Если бы ты знал, Эсенов…

Э с е н о в. И знать ничего не хочу. (Смотрит на часы.) Вот Куртгельды, мошенник, замешкался. Значит, ты по-прежнему работаешь в газете?

Д у р с у н о в а. Да. Я журналистка.

Э с е н о в. Иногда мне попадалось твое имя. Репортаж. Очерки. Все больше восторги и умиления. Нельзя так, Аксолтан. У нас еще много недостатков. Критика нужна. Суровая, честная, партийная критика. Ты меня понимаешь?

Д у р с у н о в а. Очень. А пока…

Э с е н о в. А пока мы велим перенести твои вещи из номера ко мне.

Д у р с у н о в а. Это еще успеется. А пока я бы хотела умыться. По дороге из гостиницы я вся покрылась пылью. Даже на зубах хрустит.

Э с е н о в. Вот о чем надо писать. Что думает горсовет? Мы строим новые удобные дома. А улицы? На что похожи наши улицы? И где, наконец, наша общественность? (Открывает маленькую внутреннюю дверь.) Пройди сюда. Там ты найдешь все, что нужно для санитарии и гигиены. Вплоть до одеколона и даже пудры.

Д у р с у н о в а. А губную помаду? (Скрывается.)

Э с е н о в (хохочет, кричит вслед). Без намеков, Аксолтан, без злых намеков. И не вздумай так шутить при моей жене. (Потирая в возбуждении руки, подходит к столу и резко поднимает трубку.) Лентяи! Увальни!

Вбегает, запыхавшись, К у р т г е л ь д ы.

К у р т г е л ь д ы. Явился по вашему распоряжению, начальник.

Э с е н о в (швыряя трубку). Ты на чем сюда ехал? С караваном на верблюде?

К у р т г е л ь д ы. Я думал, что…

Э с е н о в. Мне неинтересно, о чем ты думаешь. Сегодня вечером у меня будет небольшой прием. Неофициальный. Приехал мой друг детства из Ашхабада, ответственный… Впрочем, это тебя не касается. Я тебе дам список лиц, которых ты пригласишь ко мне сегодня к восьми (смотрит на часы), нет, к девяти часам. Понял?

К у р т г е л ь д ы. Понял. Спрыснуть. Обмыть. Сколько брать водки и сколько вина?

Э с е н о в. Будет человек десять, из них три дамы. Учти, но только не ощипывайся, не экономь. Чтобы вдоволь.

К у р т г е л ь д ы. А закуска? А горячее? Зелень какая?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Саломея
Саломея

«Море житейское» — это в представлении художника окружающая его действительность, в которой собираются, как бесчисленные ручейки и потоки, берущие свое начало в разных социальных слоях общества, — человеческие судьбы.«Саломея» — знаменитый бестселлер, вершина творчества А. Ф. Вельтмана, талантливого и самобытного писателя, современника и друга А. С. Пушкина.В центре повествования судьба красавицы Саломеи, которая, узнав, что родители прочат ей в женихи богатого старика, решает сама найти себе мужа.Однако герой ее романа видит в ней лишь эгоистичную красавицу, разрушающую чужие судьбы ради своей прихоти. Промотав все деньги, полученные от героини, он бросает ее, пускаясь в авантюрные приключения в поисках богатства. Но, несмотря на полную интриг жизнь, герой никак не может забыть покинутую им женщину. Он постоянно думает о ней, преследует ее, напоминает о себе…Любовь наказывает обоих ненавистью друг к другу. Однако любовь же спасает героев, помогает преодолеть все невзгоды, найти себя, обрести покой и счастье.

Александр Фомич Вельтман , Амелия Энн Блэнфорд Эдвардс , Анна Витальевна Малышева , Оскар Уайлд

Детективы / Драматургия / Драматургия / Исторические любовные романы / Проза / Русская классическая проза / Мистика / Романы
Кино между адом и раем
Кино между адом и раем

Эта книга и для человека, который хочет написать сценарий, поставить фильм и сыграть в нем главную роль, и для того, кто не собирается всем этим заниматься. Знаменитый режиссер Александр Митта позволит вам смотреть любой фильм с профессиональной точки зрения, научит разбираться в хитросплетениях Величайшего из искусств. Согласитесь, если знаешь правила шахматной игры, то не ждешь как невежда, кто победит, а получаешь удовольствие и от всего процесса. Кино – игра покруче шахмат. Эта книга – ключи от кинематографа. Мало того, секретные механизмы и практики, которыми пользуются режиссеры, позволят и вам незаметно для других управлять окружающими и разыгрывать свои сценарии.

Александр Митта , Александр Наумович Митта

Драматургия / Драматургия / Прочая документальная литература / Документальное