Пьесы о богах и людях

Бел-Нарб: Он смотрит на тропу, которой идут караваны. Говорят, что Король приходит на край пустыни и часто смотрит в ту сторону. Он подолгу стоит там вечерами, устремив взор к Мекке.

Ауб: И с чего это Королю смотреть в сторону Мекки? Он же не может отправиться в Мекку. Он не может уйти в пустыню даже на день. Посыльные помчатся за ним, выкрикивая его имя, и вернут его в зал совета или в палату суда. Если они не сумеют найти его, их головы отрубят и вывесят на какой-нибудь высокой крыше; судьи укажут на них со словами: «Оттуда им лучше видно!»

Бел-Нарб: Нет, Король не может уйти в пустыню. Если бы Бог сделал МЕНЯ Королем, я вышел бы однажды на границу пустыни и отряс бы песок с моего тюрбана и с моей бороды, а затем я никогда больше не взглянул бы на пустыню. Жадная, выжженная солнцем древняя мать тысячи дьяволов! Она могла бы засыпать колодцы песком, задувать своим сирокко год за годом и столетие за столетием и никогда не удостоиться ни единого моего проклятия — если бы Бог сделал МЕНЯ Королем.

Ауб: Говорят, что ты похож на Короля.

Бел-Нарб: Да, я похож на него. Ведь его отец назвался когда-то погонщиком верблюдов и прошел через наши деревни. Я часто говорю самому себе: «Все в руках Божьих.

Если б я только мог сделаться Королем, а короля превратить в погонщика верблюдов, это было бы угодно Богу, ибо во всем воля его».

Ауб: Если бы ты сделал это, Бог сказал бы: «Взгляните на Бел-Нарба, которого я сделал погонщиком верблюдов и который забыл об этом». И затем он покинул бы тебя, Бел-Нарб.

Бел-Нарб: Кто знает, что сказал бы Бог?

Ауб: Кто знает? Его пути неисповедимы.

Бел-Нарб: Я не сделал бы этого, Ауб. Нет, не сделал бы. Я только говорю это самому себе, когда курю, или ночью в пустыне. Я говорю самому себе: «Бел-Нарб — Король в Таланне». И затем я говорю: «Гофмейстер, пришли сюда Скарми с бренди, с фонарями и с досками для игры в скабаш, и пусть весь город соберется перед дворцом, пусть все пьют, веселятся и восхваляют мое имя».

Паломники: (зовут) Бел-Нарб! Бел-Нарб! Собачий сын. Иди и отвяжи своих верблюдов. Давай, мы отправляемся в святую Мекку.

Бел-Нарб: Проклятие пустыни.

Ауб: Верблюды встают. Караван отправляется в Мекку. Прощай, прекрасный город.

(Голоса паломников снаружи: «Бел-Нарб! Бел-Нарб!»)

Бел-Нарб: Я иду, порождения греха.

(Бел-Нарб и Ауб уходят.)

(Король входит через большую, увенчанную короной дверь. Он садится на ступень.)

Король: Корону не нужно носить на голове. Скипетр не нужно носить в руках. Корону следует превратить в золотую цепь, а скипетр — вбить в землю так, чтобы Короля можно было приковать к нему за лодыжку. Тогда он ЗНАЛ БЫ, что он не сможет удалиться в прекрасную пустыню и никогда не сможет увидеть пальмы в оазисах. O Таланна, Таланна, как я ненавижу этот город с его узкими, узкими улочками, и этих пьяных вечер за вечером людей, играющих в скабаш в кошмарном игорном доме этого старого негодяя Скарми. O, если б я мог жениться на девушке из неблагородной семьи, поколения предков которой не знали этого города, и если б мы могли уехать отсюда по длинной тропе через пустыню, только мы вдвоем, пока мы не прибудем к шатрам Арабов. А корона какой-нибудь глупый и жадный человек заберет ее себе на горе. И всего этого не может случиться, ибо Король — это все же Король.

(В дверь входит гофмейстер.)

Гофмейстер: Ваше Величество!

Король: Ну что ж, мой лорд Гофмейстер, у Вас есть ЕЩЕ работа для меня?

Гофмейстер: Да, нужно очень много сделать.

Король: Я надеялся освободиться этим вечером, ибо верблюды поворачивают к Мекке, и я мог бы поглядеть, как караваны уходят в пустыню, куда я не могу отправиться сам.

Гофмейстер: Вашему Величеству предстоят серьезные дела. Иктра восстала.

Король: Где это — Иктра?

Гофмейстер: Это маленькая страна, принадлежащая вашему Величеству, возле Зебдарлона, среди холмов.

Король: Если б не это, я уже почти готов просить, чтобы Вы позволили мне уйти с погонщиками верблюдов в золотую Мекку. Я исполнял все, что требуется от Короля, в течение пяти лет и слушал моих советников, и все это время пустыня взывала ко мне; она говорила: «Ступай в палатки моих детей, в палатки моих детей!» И все это время я оставался среди этих стен.

Гофмейстер: Если ваше величество оставите город теперь…

Король: Я не оставлю, мы должны собрать армию, чтобы наказать людей Иктры.

Гофмейстер: Ваше Величество назначит командующих. Племя воинов вашего Величества должно быть вызвано из Аграрвы и другое из Кулуно, города джунглей, а еще одно из Мирска. Это должно быть сделано указами, запечатанными вашей рукой. Советники Вашего Величества ждут Вас в зале совета.

Король: Солнце уже очень низко. Почему караваны еще не отправились?