Пьесы. Статьи

Г у б е р н а т о р. Знаю, эти речи мне знакомы. Но вы неправы, говоря, что дело не во мне. Если вы не заметите человека на стороне противной, можете не заметить его на своей.

Узник, несколько озадаченный, внимательнее приглядывается к Губернатору.

Я знаю, что вам трудно говорить со мной… И все же в этом что-то есть. Пока у людей остается то, что называют лицом, еще не все потеряно. Я пришел именно затем, чтобы взглянуть в ваше лицо, но мне хотелось бы, чтобы и вы увидели мое.

У з н и к. Мое лицо не скажет более того, что вам уже давно известно. Я ненавижу ваш мир, это все.

Г у б е р н а т о р. Знаю. Это явствует из документов вашего дела — их очень много, но для меня слишком мало. Мне хотелось бы поговорить с вами о том, чего там нет…

У з н и к. Не могу понять, что может интересовать вас в человеке, который погибнет завтра на рассвете!

Г у б е р н а т о р. Вы не должны думать только о себе. Перед смертью стоит поразмыслить, хотя бы с минуту, и над тем, что мы оставляем для завершения другим людям, нашим лучшим друзьям, товарищам по общей борьбе…

У з н и к (в раздумье). К сожалению, они будут бороться уже без меня… (Пылко.) Но, уверяю вас, будут бороться!

Г у б е р н а т о р. Не сомневаюсь. За свержение существующей власти. И за установление новой.

У з н и к. Они завоюют ее! Наверняка!

Г у б е р н а т о р. Вполне возможно. (С подчеркнутой иронией.) Но вас-то тогда уже не будет… (Пауза.) Вы сожалеете?

У з н и к. Не знаю. Мне жалко лишь то, что я уже делал в своей жизни. Если бы мог, все начал сызнова.

Г у б е р н а т о р (смеется). Хитрец!

У з н и к. Не понимаю.

Г у б е р н а т о р. Признайтесь, вы благодарны судьбе за то, что она повелела вам остановиться на этом?

У з н и к. Это вам не поможет. Я ведь один из многих.

Г у б е р н а т о р. Положим, не совсем так. У вас тоже есть свои святые. Вы будете одним из них.

У з н и к (повеселев). Это не моя, а ваша заслуга.

Г у б е р н а т о р. Только отчасти. Ведь и святость заслуживается лично: благодаря смелости, страданиям, жизни, возложенной на алтарь… Ваши друзья сумеют это оценить. Когда они захватят власть, то украсят ее в числе других имен и вашим. (Тихо смеется.) Но вас тогда не будет… Кто знает, может, они порой будут думать: этому повезло…

У з н и к (растерянно). О чем вы говорите?

Г у б е р н а т о р. Какой вы недогадливый! О страшной подоплеке власти… (Отворачивается, подходит к окну, подымает голову.) Ночью будет дождь. Люблю, когда моросит. (Узнику.) А тогда не моросило. Людям пришлось смывать кровь… (Пауза.) Теперь они, наверно, прикидывают, как я буду убит — бомбой или из револьвера.

У з н и к (наблюдает за ним; после паузы). Вам страшно?

Г у б е р н а т о р (словно не слыша). В сущности, я презираю людей. Их судьба неотвратима, как законы природы. Их приговаривают, и они сами приговаривают — таких, как вы, таких, как я… (Подходит к Узнику, кладет ему руку на плечо.) Ваше счастье, что вы погибнете, не успев приговорить, кого-либо… А это, боюсь, было бы неизбежно. (С лукавой усмешкой.) Если… Если вы не предпочтете иного.

У з н и к. Чего — иного?

Г у б е р н а т о р. Возможно, вас это удивит, но из нас двоих я тот, кого уже ничто не может спасти. Ничто и никто. Что же касается вашей судьбы, то она зависит только от меня. И мне сейчас пришло в голову, что я мог бы воспользоваться этим моим превосходством над вами… Признаюсь даже, что эта мысль кажется мне привлекательной, мне лично… не знаю, как вам?

У з н и к (возбужденно). Что это значит? Чего вы от меня хотите?

Г у б е р н а т о р. Я выражаюсь довольно ясно. Я могу и хочу вас спасти.

У з н и к. Меня? Спасти?

Г у б е р н а т о р. Это, разумеется, зависит и от вас. Я только даю вам шанс… Короче говоря, вы сможете уйти отсюда через полчаса или через минуту… Это зависит лишь от того, когда мы закончим наш разговор…

Узник разражается почти детским смехом, хлопает себя по коленям, покатывается со смеху.

(Строго.) Говорю совершенно серьезно. Я предоставляю вам возможность выйти из этого здания.

У з н и к (прерывает смех). Ладно, поговорим серьезно. Допустим, вы хотите это сделать. Зачем?

Г у б е р н а т о р. Это может интересовать только меня. Вам должно быть безразлично, почему я хочу вам помочь. Может, когда-нибудь, спустя годы, вы начнете догадываться… Но тогда будет слишком поздно…

У з н и к. Что — слишком поздно?

Г у б е р н а т о р. Увы, до своего «слишком поздно» каждый из нас должен дойти сам…

У з н и к (выпрямляется). Ладно, потолкуем иначе: каковы ваши условия?