Пьесы. Статьи

Т е р е з а. Нет, иной раз лучше не соваться, а то любопытством только беду накличешь. Особенно нашим бабьим любопытством.

Л е м а н с к а я. Ну-ну, лучше бы ты не умничала! (Помолчав.) Мне разное в голову приходит. Может, нашего Юлека просто завлекли… ну, ты меня понимаешь, Тереза.

Т е р е з а. Нет, пани, не понимаю.

Л е м а н с к а я. Ведь он уже не мальчик, а взрослый мужчина. В этом возрасте они все начинают шататься по ночам.

Т е р е з а. Ну, за Юлеком этого не водилось…

Л е м а н с к а я. Молодые этому учатся друг у друга скорее, чем из книжек! Да, да, Тереза, по-моему, тут замешана женщина!

Т е р е з а. Дай бог, чтобы женщина, а не другое что, похуже.

Л е м а н с к а я. Вернется он бледный, с синими тенями вокруг глаз — и все в порядке. (Оглядывает комнату.) Что я хотела сказать?.. Ах да, панны Мадзи тоже нет дома?

Т е р е з а. С полчаса как ушла. Пани Сабина послала ее зачем-то в город.

Л е м а н с к а я. Не знаешь для чего?

Т е р е з а. Не знаю. Обе они до утра не ложились. Как вернулась паненка в двенадцатом часу из милиции, заперлись вдвоем и все о чем-то шептались, шептались всю ночь. (Понизив голос.) Пани Сабина даже плакала. Больше я ничего не знаю, потому что заснула. А в восьмом часу паненка ушла в город.

Л е м а н с к а я. Гм!.. (Смотрит на дверь кабинета.) А хозяин еще не вернулся?

Тереза разводит руками и отрицательно качает головой.

Все это очень странно… Ох, не случилось бы беды! Нет, и подумать страшно, что такой мальчик, как наш Юлек… ведь это сама радость, цвет жизни, ведь у него еще все впереди…

Т е р е з а. Чужая душа — потемки. Веселым он никогда не был, бедняжка!

Л е м а н с к а я. Кто может веселиться в такое время, Тереза? Мой муж говорит…

Входит  М а т и л ь д а.

Л е м а н с к а я (торопливо идет ей навстречу). Бедная моя девочка, какая ты бледная! Ну что? Узнала что-нибудь в городе?

М а т и л ь д а. Нет, пани Целина, ничего не узнала. (Словно про себя.) Я и так уж знаю слишком много.

Л е м а н с к а я. Ах нет, дитя мое, никогда не мешает знать как можно больше! (Жестом отослав Терезу, конфиденциальным тоном.) Надеюсь, Мадзя, ты расскажешь мне все? Если бы ты знала, как меня волнует эта история… Ты опять ходила в милицию?

М а т и л ь д а (нетерпеливо). Тсс! Как бы мы не разбудили маму…

Л е м а н с к а я. Нет, нет, боже упаси! (Обиженно.) Что же, я пойду. Людвик ждет завтрака и, вероятно, уже сердится. В семье такие события, а я и тут не могу урвать для вас минутки свободной! Ужас что такое!

М а т и л ь д а. Вы удивительно отзывчивая женщина, пани Целина.

Л е м а н с к а я. Стараюсь, Мадзя, стараюсь. В наше время так трудно сохранить тонкость чувств! Поверь, я пришла сюда вовсе не из любопытства. Мне просто хотелось подбодрить Сабину, успокоить. Ну да сон это сделает лучше меня.

М а т и л ь д а. И я так думаю.

Л е м а н с к а я. Крепитесь, дорогие мои. Постараюсь через часок заглянуть снова. Авось к этому времени все кончится благополучно. (Уходит.)

Подойдя к окну, Матильда распахивает его шире. Через некоторое время просыпается Сабина. Испуганно осмотревшись, замечает Матильду.

С а б и н а. Мадзя!

М а т и л ь д а (поспешно идет к ней). Да, мамочка. Я только что вернулась.

С а б и н а. Я, видно, вздремнула? Который час?

М а т и л ь д а. Четверть девятого.

С а б и н а (шепотом). А Юлек?

М а т и л ь д а. Его нет, мамочка… все еще нет…

С а б и н а (закрыв глаза, опять ложится. Через минуту спрашивает). А… он? Ты была у него?

М а т и л ь д а. Была. Он придет через полчаса. Ему нужно сперва кое о чем распорядиться в гимназии. (Помолчав.) Как он осунулся! Не спал всю ночь.

Сабина молчит, не открывая глаз.

М а т и л ь д а (садится рядом и жадно всматривается в лицо матери). Тебе не страшно с ним встретиться?

С а б и н а. Соберу все силы, Мадзя… Я не думала, что их у меня еще так много…

М а т и л ь д а. Они тебе понадобятся не только для этого свидания.

С а б и н а. Знаю, знаю. Я ко всему готова. К самому худшему. (Открывает глаза, внимательно смотрит на Матильду.) Не гляди на меня так, Мадзя… С тех пор как ты ночью вернулась от него, у тебя в глазах все время один вопрос, самый страшный вопрос, какой дочь может задать матери…

М а т и л ь д а. Мне кажется, узнав вашу тайну, я сразу стала старше на много лет… Старше тебя, старше нас обеих…

С а б и н а. Ты говоришь это так сурово! Судишь нас? Может быть, осуждаешь? Да? Поверь, я готова была уйти с Юлеком, оставив тебя, четырехлетнюю девочку, отцу…