Петербург 2018. Дети закрытого города

– Просто не хочу, чтобы ты уезжала, – слабо улыбнулся он. Вышло наигранно. Режиссер за стеной дождя кривился от фальши, и сценарист комкал сценарий.

Прошлым вечером

Теперь пришла его очередь.

Весь день Игорь слушал голос города – так грохотала в водосточных трубах вода и бился о стены ветер. Игорь был вялый, оглохший от этого шума. На вопросы учителей он отвечал невпопад и схватил двойку на истории.

На большой перемене одноклассники затащили его в закуток под лестницей. За пределами их круга топали и кричали, но все это было далеко, как будто на втором плане. В его ушах выл город.

– Ну что? – первым нарушил молчание Арт.

– Он придет, – выговорил Игорь, едва шевеля помертвевшими губами.

Никто не улыбался, даже Алиса, сидевшая на сломанной парте. Она сказала что-то, но Игорь не расслышал. Теперь гул сделался невыносимым.

– Может, расскажем Елизавете Николаевне? – с середины лестницы отозвалась Алейд. – Она же может что-то сделать.

– Ну и что она сделает, что? – рявкнул на нее Арт, так что Алейд отшатнулась. – Плевать она на нас хотела, твоя Елизавета! И Жаннетты уже нет. Мы одни остались. Сами будем выкручиваться.

– Много ты навыкручивался, когда Инка и Лара… – Вера возникла справа от него – светлые волосы-паутинки были подсвечены коридорными лампами.

Арт нетерпеливо дернул головой:

– Значит так, нам теперь нужно держаться всегда вместе. Каждый будет разговаривать с Игорем по телефону. По очереди. И так всю ночь. Мы его удержим.

Игорь грустно кивнул, стараясь не смотреть на одноклассников. Просто пришла его очередь. А следом придет очередь каждого из них.

Всю дорогу к дому город шел следом за ним: темный силуэт крался от переулка к переулку. Ветром, несущим опавшие листья, бездомным псом у мусорных баков – желтый взгляд в спину Игоря, – стайкой черных птиц, перелетающих с дерева на дерево.

Невозможно убежать. Город шел за ним до самого дома, а потом – уселся вороной на ветке дерева прямо за окном его комнаты. Игорь поднялся и задернул шторы. Не помогло – тень птицы отпечаталась на светлой стене.

До самой ночи он сидел в комнате родителей, пока его не прогнали спать. И во всей квартире погасили свет. Игорь проверил, закрыты ли окна, подергал входную дверь. Тайком он утащил телефон, размотав кабель во всю длину, и с головой накрылся одеялом.

К утру его заклонило в сон, его и Алису, потому что наступила ее очередь. Спать хотелось невыносимо, глаза закрывались, и он падал лицом в подушку. Алиса зевала на том конце провода. В голове громоздился неповоротливый ком из мыслей и недосмотренных снов.

Он не мог бы вспомнить момента, когда телефонная трубка замолчала.

Игорь очнулся от страха. Телефонная трубка лежала рядом – немая и холодная. Он сел, сбрасывая с себя одеяло. За окном загорался жиденький рассвет. Дрожащими руками он принялся набирать номер, сбился и только на второй раз понял, что телефон отключен: в трубке не слышалось даже гудков.

– Мама! Мам! – босиком и полуголый, как был, он бросился в родительскую спальню.

Родители спали, отвернувшись друг от друга, по разным краям кровати.

– Мама! – Игорь дернул за край одеяла.

Она подняла растрепанную голову, пошарила рукой по тумбочке в поисках часов.

– Пять утра еще. Иди спать, Игореш…

Перевернулась на другой бок.

Он пошлепал в комнату, от холода потирая голые плечи. Безлицый город уже стоял за его окном. Высокий худой силуэт, свалянный из старых тряпок и уличной пыли. Игорь шарахнулся обратно в коридор. Вокруг заскрежетало, как будто дом разваливался на куски. Стены опасно накренились.

Дверь его комнаты – одна насмешка – цветные стекла во всю верхнюю половину. Хлопнула оконная рама, и город вошел. Игорь заметался по прихожей. Нечем было забаррикадировать дверь. Только трюмо, но его не подтащить. Куда бежать? В ванную? Загнать самого себя в ловушку.

Сорвав с вешалки родительские куртки, он вытряхнул из отцовской ключи. Руки дрожали, и никак не выходило попасть в замочную скважину. Сзади тихо заскрипела дверь его комнаты.

Ключ наконец провернулся, и Игорь не выдержал – глянул через плечо. Город стоял в двух шагах. Неподвижный – руки обвисли вдоль тела. То, что было вместо лица, похожее на старую мешковину, шло морщинами. Гул в ушах сделался вдруг невыносимым, взорвал барабанные перепонки.

Игорь закричал во всю мощь легких, но сам же ничего не услышал, и бросился вниз, босиком по бетонной лестнице. Упал – колено взорвалось болью, но то, что стояло сзади, было куда страшнее.

Подъездная дверь хлопнула дважды. Игорь снова упал, разодрав в кровь второе колено. Не в состоянии подняться, он пополз по широкой асфальтовой дорожке и, прежде чем обессилел, успел ощутить запах застоявшегося болота. Вой ветра и лязг железа сложились в человеческие слова:

– Стой.

Он замер, закрывая руками голову.

– Пойдем со мной, – сказал город.

Глава 14 Бродячие псы

Одиннадцатое сентября