Петербург как предчувствие. Шестнадцать месяцев романа с городом. Маленькая история большого приключения

После французских комиков мы идем прогуляться в сторону дворца и застаем на клумбах у Масляного луга и Большой площади сотни великолепных тюльпанов чуть ли не всех цветов радуги – желтых, алых, белых, бледно-розовых, сиреневых, оранжевых… Многие уже распустились так широко, будто собираются, увы, опадать, другие пока сохраняют тугие упругие бутоны. Эти потрясающие картины еще более преображенных аллей парка заставляют вздыхать о мимолетности красоты и вообще всего прекрасного в жизни. Как, например, эти великолепные тюльпаны, которые скоро отцветут.

Напротив, на асфальтированной площадке, располагается очередное диво дивное – механические движущиеся фигуры из отслуживших свое металлических предметов. Один человечек поочередно снимает шляпу, второй играет на баяне. Есть также шевелящиеся фигуры опоссума из мультфильма «Ледниковый период» и саксофониста в костюме, шляпе и темных очках. Создатель необычных «субъектов» – мастерская Александра Гецой по изготовлению механических и статических объектов. Взрослые и дети с одинаковым удивлением и даже некоторым восторгом заигрывают с «железными» человечками, пытаясь дотронуться до них или даже заставить совершить незапланированное в их механической жизненной программе лишнее движение. В общем, люди (те, что живые!) развлекаются на всю катушку.

От механических фигур мы вновь берем курс в сторону дворца, где растет роскошная сирень разных оттенков, от светло– до темно-сиреневого, и стоит умопомрачительный запах. Белоснежные сторожевые львы у подножия дворца смотрятся на «сиреневом» фоне еще более романтично и загадочно.

Вскоре мы огибаем дворец слева и оказываемся возле небольшого прудика, расположенного возле так называемого «Павильона под флагом». Здесь за дощатым забором шумными стайками разгуливают утки, гуси и голуби. Горделиво-изящные лебеди плавают на пруду – немного в стороне от этой многоголосой птичьей «ярмарки». Прочие пернатые кормятся хлебом, принесенным посетителями. Уточки довольно красивые, но особенно поражают здоровенные упитанные гуси. Один даже по травке с трудом перемещается, поскольку волочит по земле необъятное брюхо. Мы фотографируем его сзади, и зрелище оказывается еще то, доложу я вам! Вообще наблюдать за птичьей ватагой забавно, поэтому и тут толпится приличное количество народу.

Некоторое время мы с Русланом сидим на скамейке неподалеку, даем роздых ногам, глазеем на посетителей, зелень, вековые деревья и усиленно дышим свежим, прямо-таки звонким воздухом. Что замечательно в парке на Елагине острове, так это его размеры: даже если здесь соберется множество людей, они тебе нисколько не помешают. В любую минуту ты можешь свернуть на тихую тропинку, аллейку, направиться вдоль реки и насладиться тишиной и покоем. И будет тебе счастье.

Вскоре направляемся на Большую площадь – засыпанную песком площадку со стульями для зрителей и непонятной, металлической на вид штуковиной, похожей на ворота. Стулья, как водится, уже заняты. Все ожидают представление театра «Biuro Podrozy» из Польши.

Через короткое время металлические ворота распахиваются, и оттуда появляются два палача – на ходулях, в железных масках и с настоящими плетками, со свистом рассекающими воздух. «Палачи» с помощью плеток гоняют по площадке группку людей – мужчин и женщин. Это повергает нас в уже знакомый ступор, с которым мы явились на Елагин остров – в надежде прогнать его после просмотра триллера в кинотеатре.

Постановка о беженцах, войне, жестокости, насилии, беззащитности человека перед этими стихиями.

Война предстает во всей своей неприглядности: вот одного из героев силой забирают в армию, и вскоре он с однополчанами издевается над женщиной с оккупированной территории, плюет ей в лицо дешевым вином и связывает веревкой. А через некоторое время этот герой – горький бездомный калека, и никто ему уже не поможет. Бессмысленно, грубо, безнравственно… Изображая увечных, бывшие «солдаты» выходят к нам, наблюдателям, в черных одеяниях, на ходулях, с повязками на глазах или высокими костылями. «Слепой калека», опирающийся на палку, перемещается по рядам с железной банкой и по-настоящему собирает у зрителей подаяние. Это придает еще большую достоверность и глубину происходящему на «сцене». Фоном идет глубокая, трагичная, задевающая душевные струны музыка.

Война заканчивается, но оставшиеся в живых потеряли свой кров. Они взбираются на постамент и, словно моля о помощи, посылают в небо маленькие бумажные домики.

Появляется «смерть» в лиловом плаще и в белой с темными прорезями маске, размахивающая черным флагом и начинающая раскидывать вилами одежду героев. Потом одежда сжигается на деревянных шестах, а в обугленные шесты вбиваются гвозди. Выглядит так, будто сожгли, а затем распяли, словно Христа, несчастных людей, а не их одеяния. От шестов доносятся дым и частицы пепла, оседающие на сидящих вблизи зрителях. Мы с Русланом тихонько пятимся назад.