Петербург: необыкновенные биографии

Каждый, кто видел портреты Пржевальского и его бюст в Александровском саду в Петербурге, не может не поразиться удивительному внешнему сходству путешественника с «вождем всех народов». Говорят, будто к подножию его монумента коммунисты в день рождения Сталина возлагают цветы. И в самом деле, легенда о том, будто вождь СССР – незаконный сын Пржевальского, бытует уже давно. Якобы однажды путешественник посетил Гори, где познакомился с красивой грузинской девушкой – будущей матерью Иосифа Джугашвили. Не исключено, что такая легенда была запущена по личному указанию самого диктатора, которому, конечно, мало импонировал его настоящий отец – простой сапожник. Оказаться сыном русского генерала, хотя даже и незаконным, было куда как приятнее… Один популярный еженедельник провел исследование этой версии и установил, что такого быть никак не могло. В указанное время – за девять месяцев до рождения Сталина – Пржевальский даже теоретически никак не мог заехать в Грузию и побывать в Гори. А кроме того, в его документах и письмах нет никаких упоминаний о такой поездке. Словом, просто очень похож, да и только. Такое бывает…

Русский богатырь

Трудно найти другого такого художника в мире, который не только рисовал батальные сцены, а часто оставлял кисть, сам храбро шел в атаку и даже погиб на войне, как герой. Таким был Василий Васильевич Верещагин.

Родился он 14 октябре 1842 года в городе Череповце Вологодской губернии в семье небогатого помещика. У него были три брата, и все четверо были отданы в военные заведения в Петербурге. Василий поступил в Александровский кадетский корпус, а потом в Морской корпус на Васильевском острове. Учился блестяще, в совершенстве овладел английским, французским и немецким языками. Перед талантливым и упорным юношей открывалась блестящая флотская карьера, однако, рано увлекшись рисованием, он решил посвятить себя искусству. Родители, которые считали такое занятие унизительным для дворянина, были категорически против, возмущенный отец отказал сыну в материальном содержании. Однако юный Василий все равно повесил на гвоздь офицерский мундир и решительно поступил в Петербургскую академию художеств.

Первые успехи

Там он учился так же блестяще, как и в Морском корпусе. Причем окончил не только академию в Петербурге, но еще потом и в Париже. Для этого пришлось неустанно трудиться, работал он по 16 часов в день, не ходил в театры, не посещал концерты. Его учебный эскиз на тему «Избиение женихов Пенелопы возвратившимся Улиссом» получил одобрение Совета академии, однако самого молодого художника он не удовлетворил. Требовательный к себе живописец изрезал полотно ножом и сжег его.

Полный сил и бурной энергии, Верещагин чувствовал себя не в состоянии сидеть с этюдником в пыльных залах академии, мирно занимаясь классическими «штудиями», его неудержимо влекли путешествия, просторы и новые впечатления. Он отправился на Кавказ. Именно туда в те времена ехали многие русские люди искусства, охваченные романтикой гор и свиста пуль мятежников, с которыми шли непрерывные войны. Верещагин объехал весь Кавказ и много рисовал. Вернувшись, он отправился в Париж и поступил там в Академию художеств, где вскоре тоже добился немалых успехов. Но Восток властно манил, и он снова вернулся на Кавказ. «Я вырвался из Парижа, – вспоминал потом Верещагин, – точно из темницы, и принялся рисовать на свободе с каким-то остервенением». Вскоре генерал-губернатор Туркестана и командующий русскими войсками в Средней Азии Кауфман пригласил художника состоять при нем прапорщиком. Верещагин отправился в Ташкент и Самарканд, оговорив себе право носить гражданскую одежду и право свободного передвижения для зарисовок и этюдов. Там он пришел в восторг от ярких красочных одежд местного населения, знаменитых архитектурных памятников, экзотики пышных восточных базаров, что без устали наносил на свои полотна. Его альбомы заполнились колоритными типами таджиков, узбеков, персов, богачей и бедняков. А когда вспыхнула война, художник взял в руки ружье. Войска эмира, превосходившие русскую армию в восемьдесят раз, осадили русский гарнизон в Самарканде, который заперся в крепости. Верещагин не раз сам водил солдат в атаки, всегда шел впереди, был ранен. Атаки неприятеля с огромным трудом удалось отбить. Георгиевская дума присудила Верещагину, первому из участников обороны, Георгиевский крест четвертой степени. Его художник потом постоянно и с гордостью носил. А от всех других наград всегда решительно отказывался.

Батальные полотна