Петербург в царствование Екатерины Великой. Самый умышленный город

Как уже упоминалось, в рассматриваемый период застройка Васильевского острова и Санкт-Петербургской стороны не расширилась по сравнению с улицами, уже проложенными к его началу. Зато Выборгская сторона так разрослась, что с 1777 г. не входила больше в состав Санкт-Петербургской части, а сделалась самостоятельным административным районом[685]. Самые большие перемены произошли на левом берегу Невы с разделением Адмиралтейской части на четыре административных единицы, а Московской части – на три. Вверх по Неве, за Литейной частью, на территории, до которой в 1762 г. город ещё не доходил, образовалась ещё одна часть – Рождественская. Левобережная часть города развивалась особенно бурно, что было вполне естественно: это материковый берег, от него начиналась Россия, откуда приходили новые поселенцы, к тому же здесь было самое высокое и сухое место в городе[686]. К концу екатерининского царствования центральная зона столицы, т. е. город в прямом смысле слова, увеличилась, поглотив некоторые кварталы Рождественской, Московской, Каретной и, возможно, Нарвской частей, в дополнение к уже существовавшим центральным районам. Выборгская сторона так и осталась сущей окраиной – хотя она и разрослась, но по-прежнему была самой сельской из всех столичных частей. Северные территории Петербургской стороны, западная половина Васильевского острова и все оставшиеся земли к юго-западу от Фонтанки тоже сохранили пригородный характер[687].

Земля в центральных районах города подвергалась всё более интенсивному использованию. Постепенно застраивались пустыри. Так, в соответствии с предписаниями по застройке, изданными в конце 1760-х гг. Комиссией от строения, громадные имения знати и короны на берегах Мойки и Фонтанки начали разделять на части. Если эти участки какое-то время пустовали, полиция дёшево продавала их тем, кто брался строить на них дома. Если же купленные владения по-прежнему оставались в запустении после назначенного срока, то купчие соглашения расторгались и землю продавали новым владельцам[688]. Но, несмотря на все усилия властей и на старания частных лиц активнее пустить в дело землю в центре города, некоторые территории здесь всё-таки оставались незастроенными и никак не использовались. В большинстве случаев такие участки принадлежали короне, государственным учреждениям или частным лицам, достаточно влиятельным, чтобы противостоять давлению властей, боровшихся с пустырями. Стремлением поощрить при необходимости застройку больших пустующих городских пространств был отчасти вызван указ 1783 г. Он расширил социальную базу землевладения, ведь теперь купечество и мещанство получили законное право покупать землю у частных собственников[689]. С этой мерой к экономическим стимулам эксплуатации земли в центре города прибавилось законодательное давление, а пустующие участки были признаны допустимыми только на окраинах.

Землепользование

Рассказ о расширении территорий застройки Петербурга составляет часть картины физического преображения столицы, произошедшего в екатерининскую эпоху. Это история количественных изменений, которая, однако, мало даёт для представления о качественных переменах в системе землепользования в эти десятилетия. Между тем, по мере роста городского населения и расширения границ города, всё более отчетливой становилась тенденция географической дифференциации кварталов в зависимости от их социальной или экономической функции. Этот процесс шёл двумя путями.

Во-первых, предприятия, учреждения и прочие организации однородного характера или назначения стремились размещаться по соседству друг с другом. Там, где находились старые предприятия того или иного направления, основывались и новые аналогичного типа. Та же тенденция притяжения подобного к подобному была свойственна картине расселения горожан: иностранцы разных национальностей селились бок о бок, и выходцы из одной российской губернии тоже устраивались поближе друг к другу.

По мере развития города жилые кварталы стали различаться по уровню богатства, статусу и даже роду занятий своих обитателей. Да и государственные учреждения следовали этой системе, обычной для европейской модели урбанизации, в которой обособление по роду деятельности служило неким мерилом уровня урбанизации населённого пункта.

Во-вторых, политика государства тоже способствовала разделению городских земель на категории в зависимости от того, по какому назначению они использовались. Правительственные учреждения и чиновники действовали в русле естественных тенденций, когда в конце 1760-х начале 1770-х гг. наметили в законодательстве общие принципы классификации земель, а в дальнейшем неоднократно выносили решения по конкретным вопросам. Примером этой политики служит деятельность властей по удалению нежелательных промышленных производств из центральных районов города, как, впрочем, и их стремление свести ремесленников в корпорации.