Петербург: вы это знали? Личности, события, архитектура

В конце царствования Александра I начался упадок Таганрога из-за отсутствия глубокой гавани, восстания в Греции и войны с Турцией. «Таганрог хорошо выстроен и находится в приятном местоположении: домы в нем каменные и кирпичные, красивой архитектуры <…> В начале текущего столетия в Таганрог приходило еще довольно много иностранных кораблей, так что правительство считало нужным содействовать развитию торговли этого города…». По мнению автора этих строк, Анатолия Демидова, известного богача и филантропа, посетившего город в 1837 году, торговлю подорвало как сильное обмеление, так и основание в 1833 году карантина в Керчи: «…Вот отчего во время нашего пребывания в нем город этот показался нам печальным, безжизненным»²⁹.

Четверть века спустя в «обозрении Екатеринославской губернии» появилась общая, хотя не совсем адекватная оценка архитектуры Таганрога: «…Может назваться первым городом по величине и красоте построек <…> особенно замечательна в нем чистота, которую не всегда можно заметить в других городах империи <…> наиболее примечателен Успенский собор, по своей величине, и греческий Иерусалимский монастырь <…> Вообще все церкви не отличаются особенно ни великолепием, ни архитектурою, но большая часть из них может назваться лучшими, сравнительно с другими в Екатеринославской губернии». Упоминаемый здесь Успенский собор выстроили на Петровской площади по проекту 1814 года молодого столичного зодчего А.И. Мельникова. Отличиями его были: огромный купол, вытянутая трапезная и трехъярусная колокольня (стоявшая ранее отдельно) над входным порталом. Этот образец классицизма тоже был уничтожен в 1930-е годы³⁰.

Цитируя выше отзывы о Таганроге, хочу подчеркнуть, что внимание на его архитектурный облик было обращено уже в XIX веке, хотя в те годы не занимались научным исследованием, кто конкретно и как сформировал этот облик. Ныне краеведение в Таганроге переживает расцвет, и я рад, что благодаря своим архивным поискам могу в этом участвовать, открывая новые имена и факты.

Кончецио Альбани – забытый скульптор

И Камероновы белеют пропилеи

Беспечной четкостью колонн.

В. Комаровский, 1913

В истории русского искусства есть еще много неизученных мастеров, в том числе иностранных, трудившихся в России в XVIII – начале XIX веков. Специальные справочники и энциклопедии или вообще о них не упоминают, или упоминают в нескольких строках. Именно так обстоит дело с итальянским скульптором Кончецио (Кончезио) Альбани (1762–1818), несмотря на то что он проработал в Петербурге и пригородах долгих тридцать пять лет, сотрудничая с крупнейшими зодчими времени классицизма и участвуя в оформлении известных построек. Он служил при трех государях: начал при Екатерине II и завершил свою карьеру при Александре I.

Приехал Альбани в Россию скорее всего в начале 1784 году в возрасте 22 лет. Был он родом из Рима и перед приездом некоторое время служил при Дворе польского короля Станислава Понятовского в Варшаве. В Петербурге поначалу получил место хранителя античной скульптуры в Таврическом дворце, который принадлежал светлейшему князю Г.А. Потемкину-Таврическому, обладавшему хорошим собранием антиков¹.

Долгое время Альбани на казенную службу не вступал и, обучившись, очевидно, в Риме своей профессии, подвизался как «вольный скульптурный мастер». Таковым он представился 13 февраля 1784 года в Конторе строения домов и садов, когда «объявил, что ежели потребны будут в новостроющийся при Эрмитаже театр 10 отливных алебастровых статуй и над ними 10 медальонов, то оные сделать желает во всем по показанию архитектора <…> ценою возмет за все 10 статуй и медальонов 1200 рублей». Приложенный отзыв о мастере был весьма положительным: «В сем деле хорошее искусство имеет…».

Кваренги, автор театра, разъяснил программу украшения интерьера: «…Я поместил в 10 нишах зрительного зала и просцениума фигуры Аполлона и девяти муз, а в квадратах над нишами бюсты и медальоны великих современных деятелей театра, так, например, двух известных композиторов Йомелли и Бунарелли (имеется в виду Б. Галуппи по прозвищу Буранелло. – В. А.) и из числа поэтов – Метастазио, Мольера, Расина, Вольтера, Сумарокова и др.».

После того как Альбани в конце сентября того же года «те статуи с медальонами совсем уже отделал» и по указанию лепного мастера А. Бернаскони поставил на места, Кваренги не поскупился на похвалу: «Работу я нашел весьма хорошо исправленную». Отделка интерьера продолжалась еще год и окончательно строительство завершилось лишь в 1789 году. Не исключено, что скульптору принадлежат также статуи и бюсты древнегреческих драматургов и поэтов на его фасаде, установленные только в 1802 году. Эрмитажный театр Кваренги считал своей творческой удачей. В этом здании он и поселился².