Петербургская баллада

– Да, мне сказали, что вы специалист высочайшего уровня, – старик пожевал губами, словно решая: говорить или нет, и все же признался: – Я неправильную жизнь прожил. Много и подлостей сотворил, и нечестного много, а хорошего у меня в жизни всего и было, что она… Катенька… Она – поздний ребенок. Думали с женой, что не будет у нас детей, а тут вдруг она, словно подарок на старость. Такие дети обычно балованные бывают, а Катенька, наоборот, излишне скромной была. Красивая, а тихая – словно и не городская вовсе… Музыку очень любила… Я, дурак, ее в свой институт чуть ли не силой затолкал – хотел, чтоб все время на глазах была, а ей надо было в консерваторию… Эх!.. Не знаю, что там получилось. Она и поначалу немного рассказывала, а после того, как я ее к следователю потащил, так и вовсе замкнулась. Понял только, что опоили ее чем-то… но не водкой – спиртное она не пила… и… не могу про это вспоминать… надругались над ней. Да не просто надругались, а сняли на кассету… потом одноклассники затравили насмешками…

– Одноклассники или однокурсники? – уточнил Протей.

– Что? – очнулся от воспоминаний старик. – Однокурсники… Какая разница? Главное, что затравили…

– Разница большая. Меня интересует, где именно распространялась кассета. Только так можно выяснить, где спрятано начало этой ниточки. Ваша дочь не говорила, с кем она была… в тот раз?

– Нет. Молчала, как в рот воды набрала… Мне кажется, ей уже было все равно… Это я мстительный, ничего не забываю, ни плохого, ни хорошего, а она… она по-другому жила… Наверное, не надо было мне ее в милицию тащить. Я подонков наказать хотел, а получилось так, что это стало последней каплей в чаше ее терпения… Она повесилась, когда меня дома не было. Я ее сам, вот этими руками, из петли вынимал…

– Враги у нее были?

– Какие враги у такой… Она вся неземная была, воздушная…

– Как раз у таких враги и бывают, – сказал Протей. – Судя по тому способу, которым с ней разделались, кому-то очень не нравилась эта ее «воздушность»… Парень у нее был?

– Нет, – вздохнул старик, – я за этим строго следил…

– Может быть, вы просто не знали?

– Она послушная была… Лучше бы не слушала меня, старого дурня. Все было бы не так…

– Кассета где?

– У следователя. Он ее изъял у одного лоботряса… Вадика Курдюкова. Тот клянется, что нашел ее вместе со всеми. Подбросили в класс, где у них должны были быть занятия. Ребята подтверждают… Но он ее все равно у себя держал, сволочь… Понравилась, наверное, рукоблуду прыщавому… Вы бы видели, что они с ней делали!.. Хорошо, хоть мать ее до этого дня не дожила. А меня, видать, за все мои грехи, судьба именно так наказать решила… Да уж больно жестоко… Как вас зовут?

– Протей.

– Я настоящее имя спрашиваю, – сказал старик, – мне это важно знать… Да и чего вам бояться: я уже никому сказать не успею…

– Протей, – повторил киллер. – Вам этого достаточно.

Старик вздохнул, но настаивать не стал, понимал – бесполезно.

– Протей – один из античных морских богов, – вспомнил он, – вы были моряком?

– Моряком я не был, – сказал киллер. – Просто мой тезка был знаменит еще и тем, что, уходя от погони, постоянно менял облик, а я довольно неплохо умею работать с гримом… Это все, что вы хотели мне сообщить?

– Да. Я хотел, чтобы вы знали причину заказа. Это – возмездие… И это благое дело. Такие подонки не имеют права жить!

– «Благих» убийств не бывает, – сказал Протей. – Вы платите деньги – я делаю свою работу.

И, не прощаясь, вышел.

Больной откинулся на подушку и пустым взглядом смертельно усталого человека уставился в потолок. Он лежал так до тех пор, пока из-под подушки не раздалось едва слышное курлыканье телефона. Стремительным, совсем не старческим броском он вскинулся с кровати, вынул телефон, поднес к уху:

– Да. Так… Так… Ясно.

Спрятал трубку в карман пижамы, весело и хищно улыбнулся входящему в палату широкоплечему человеку в наброшенном поверх мундира белом халате:

– Так-то, капитан! И никаких гвоздей!

– Может, все-таки проводить его, пока не поздно, а, господин подполковник? – В голосе вошедшего слышались азарт и тревога.

– Он слежку кожей чует, – отверг предложение подполковник. – Уйдет легко. Даже от нас уйдет. Профессионал! И тогда вся операция насмарку. Нет, будем ждать. Он – умница, на студента выйдет быстро, не опасаясь. Чего мокрохвостого студента опасаться? Тут мы его и возьмем. Круг замкнется. Полный заказ: от и до. Сейчас ничего не пришьешь: отвертится. Работать стало сложно, но мы и в эти времена хитрый болт найдем, тоже не мальчики-первогодки…