Петербургская Коломна

Толстого обрадовала встреча с кумиром своего детства, увы, теперь уже дряхлым 84-летним стариком, доживающим свой век у старшего сына, в доме на Офицерской улице.

Вернувшись к себе, Лев Николаевич напишет письмо Афанасию Афанасьевичу Фету, поведает ему о встрече с этим замечательным человеком и даже приложит шутливое четверостишие:

Из двух мне милее столиц
Петербург. В нем из трех поколений
Наберется родных до ста лиц,
И милее всех глава – Александр Исленьев.

Капитан в отставке, помещик Тульской губернии Александр Михайлович Исленьев – личность легендарная. Отец Льва Николаевича и Исленьев состояли в дружбе и были добрыми соседями по имениям. Семьи их постоянно встречались. Исленьев – участник Отечественной войны 1812 года, в рядах лейб-гвардии Московского полка участвовал в сражении при Смоленске, Вязьме, отличился в битве при Бородине. После войны он – адъютант генерала Михаила Федоровича Орлова.

Дочь графа Завадовского, семнадцатилетнюю фрейлину Софью Петровну, выдали замуж за князя Козловского, имевшего репутацию горького пьяницы. Естественно, брак оказался несчастливым для молодой красивой женщины.

Через несколько лет после замужества она встретилась на балу в Петербурге с блестящим гвардейским офицером Александром Михайловичем Исленьевым. Молодые люди страстно полюбили друг друга. Решительный гвардеец увез княгиню Козловскую в свое родовое имение Красное в Тульской губернии, где они тайно обвенчались.

Романтичнеская история наделала много шума в светском обществе и даже при дворе. По жалобе князя Козловского брак этот признали незаконным, развод же в те времена не существовал.

После венчания Александр Михайлович вышел в отставку и вместе с женой уехал в Малороссию в имение графа Завадовского – Ляличи, подаренное прадеду Софьи Петровны, Петру Васильевичу, самой императрицей Екатериной. Граф-отец уже ушел из жизни, а мать простила непутевых молодых и ласково приняла их в своем доме.

Однако в 1820 году Александр Михайлович был вынужден вернуться с семьей в Тульскую губернию, где находились его родовые имения, требовавшие постоянного хозяйского глаза и надзора.

Исленьев – человек широкой натуры, страстный игрок, охотник, любитель цыганского пения. Во всем уезде славилась его псовая охота. Он, по словам его внучки Т.А. Кузминской, «имел характер рыцаря. Был предприимчив, самоуверен, любезен и слыл гулякой. Имел две главные страсти в своей жизни – карты и женщины. Он выиграл в продолжение своей жизни несколько миллионов и имел связь с бесконечным числом женщин всех сословий. Александр Михайлович умел нравиться всем, особенно же тем, которым хотел нравиться. Имел хорошее состояние, но, к сожалению, одно имение за другим уходило в уплату карточных долгов. Лишь одно Красное, казалось, было неприкосновенно. Страсть к игре была так сильна, что даже жена его, имевшая на него большое влияние, не могла удержать мужа от игры. Всякий раз, как он уезжал в город, Софья Петровна знала, что будет играть, и проигрыши, которые постепенно вели их к разорению, вносили в их семейную жизнь тревогу и горечь».

Пришел и черный день для родового имения Красное. Из города прискакал верховой с письмом от Александра Михайловича, в котором он сообщал любимой жене, что Красное проиграно. Можно представить себе слезы и муки бедной женщины в ту далекую тревожную ночь. Однако судьба сжалилась над нею – утром прискакал другой гонец с радостным известием о том, что Красное отыграно. Знакомая и друг лихого гвардейца, Софья Ивановна Писарева, ссудила 4 тысячи рублей, и ему удалось отыграть родовую усадьбу. Так бывало неоднократно. Случалось, что Исленьев за вечер проигрывал целое состояние, а затем ставил в банк родовые бриллианты, крепостных, борзых собак, чистокровных лошадей и все отыгрывал.

Павел Александрович Офросимов, крупный тульский помещик и близкий друг Александра Михайловича, рассказывал о его сказочных выигрышах. «На простынях золото и серебро выносили», – часто говаривал он.

Исленьев водил близкое знакомство со многими декабристами, подозревался даже в заговоре, подвергся аресту и с 18 по 25 января 1826 года просидел в Петропавловской крепости, освободили его из-за отсутствия улик.

Правда, в апреле того же года Александра Михайловича все-таки препроводили на поселение в Холмогоры, но не за «политику», а за то, что вместе с графом Ф.И. Толстым («американцем», прозвище графа. – Авт.) лихо обыграл в карты на 75 тысяч рублей С.Д. Полторацкого. Однако и в ссылке он пробыл сравнительно недолго.