Петербургские ювелиры XIX – начала XX в. Династии знаменитых мастеров императорской России

Через четыре года деловые успехи владельца престижного магазина принесли ему звание потомственного почётного гражданина. Прошёл ещё десяток лет, и в 1829 году к владельцу магазина[543] присоединился компаньоном, да ещё вместе со своей мастерской, осевший с 1815 года в Петербурге Вильгельм Плинке, и отныне «Английский магазин» по заразительному примеру прежних владельцев стал по имени хозяев называться «Магазином Никольса и Плинке».

Скоро это торговое заведение стало «своего рода местом для гуляния и праздного препровождения публики», где «в определённое время дня можно встретить всех модников и модниц Санкт-Петербурга», не спеша дефилировавших по анфиладе из двадцати пяти комнат, расположенной в первом этаже. Каждая комната представляла собой отдельный магазин, обслуживаемый прикреплённым только к нему продавцом-англичанином.[544]

У посетителей невольно разбегались глаза от изобилия всевозможных разнообразнейших товаров. Некая провинциалка восторженно утверждала, что «Английский магазин есть столица всех магазинов», искренне удивляясь, почему он именно так называется, «ибо в нём продаются русские, французские, немецкие и всякие товары, бриллианты и глиняная посуда, золото, серебро, бронза, сталь, железо, всевозможные ткани для женских уборов и платья, все принадлежности дамского и мужского туалета, и, вместе с духами, помадою и кружевами, вино, ликёры, горчица и даже салат в банках». Свой панегирик словоохотливая дама завершала: «Мне кажется, что этот магазин должен называться не английским, а универсальным», поскольку зеваки могли лицезреть «тут охотничье ружье, там хрусталь; тут ситцы, там шёлковые ткани, здесь мужские шляпы, там дамские итальянские; здесь кожаные чемоданы, ковры; тут бриллиантовые вещи и ордена; а там иголки; здесь готовые платья, плащи, шинели».[545]

Известный автор Иван Ильич Пушкарёв, член-корреспондент статистического отделения Министерства внутренних дел, описывая в середине 1830-х годов николаевский Петербург, отметил: «Наилучший и обширнейший из всех здешних магазинов есть Английский, заведённый с 1789 года Плинке и Никольсом. Этот магазин пользуется до сих пор всеобщим доверием публики и справедливо заслуженной славой, как представитель всемирной промышленности. Он составлен из нескольких больших отделений, по родам мануфактурных изделий, как то: бумажных, шёлковых и проч. Иностранные товары выписываются для этого магазина прямо из-за границы с лучших фабрик, и кроме того, лучшие петербургские ремесленники беспрерывно занимаются работами по заказам для этого магазина. Правда, что в Английском магазине цены на товары высоки, никогда не торгуются, не уступают; зато самый неопытный покупщик смело может положиться на слово каждого из продавцов».[546]

Цены, действительно, кусались, и петербуржцам оставалось горестно констатировать, что в модном Английском заведении «самая мелкая ходячая монета есть пятидесятирублёвая ассигнация».[547] Зато в магазине британских подданных продавались как привозимые из Англии серебряные вещи, так и отлично исполненные в Петербурге их копии. Да и заезжий соотечественник Никольса и Плинке, увидев изделия из золочёной бронзы и малахита, кожаные записные книжки и шкатулки со штампованным орнаментом, сделанные в столице Российской империи русскими мастеровыми под руководством владельцев Английского магазина, настолько поразился, что записал в дневнике: «Мне кажется, что своим качеством они превосходят всё то, что я видел раньше».[548]

Здесь можно было заказать даже орденские знаки. Довольный Константин Яковлевич Булгаков написал брату в Москву: «Государь дозволил мне и нам принять Прусские ордена. Мне сделали славную звезду в Английском магазине», сожалея лишь, что ею вряд ли удастся когда-либо покрасоваться.[549] Да и многим другим петербуржцам нравились работы этой фирмы. Вещи в английском вкусе привлекали не только высоким качеством и надёжностью, удобством и утилитарностью, но и красотой, изяществом изгибов, элегантностью контуров, великолепной шлифовкой и ослепительной, хотя при этом достаточно скромно и умело применённой, полировкой.[550]

В 1849 году ещё один магазин принявших русское подданство Никольса и Плинке размещался в доме Федорова на Караванной, а в конце XIX века Вальдемар Никольс владел ювелирной лавкой на Знаменской, № 36.