Петербургские хроники. Роман-дневник 1983-2010

…Плохое быстро забывается, а мифы о добрых богатырях живут долго. Не удивлюсь, если со временем Леонида Брежнева возведут в ранг национального героя. А что? Собранных земель не раздавал, в империи царили мир и порядок, мы были первыми в космосе, балете, хоккее, оружии, добыче нефти и газа, производстве чугуна, стали, угля, алюминия и книг. Некоторые показатели можно оспорить, но не общий фон. Мир сохранил? Сохранил! Народ сберег? Сберег — от голода не умирали, не бомжевали, по мусорным бочкам не шарились, тунеядцев не было, бездомные дети в подвалах не жили, жилье давали бесплатно, нация прирастала, а не убывала. Что еще требуется от лидера государства? Чтобы умел на коньках кататься и в теннис играл? Извините, это из другой оперы.

…У нас на даче стоит цветной телевизор «Радуга», сделанный в брежневские времена на советском заводе. Этому аппарату четверть века. Но чем в принципе зарубежный «Самсунг» лучше моей советской «Радуги»? Что в одном телевизоре картинка плохо пересекается с реальной жизнью, что в другом. И так же как во времена брежневского «застоя», тянет иной раз обратиться к врачу «ухо — глаз».

20 ноября 2006 г.

Вечер, посвященный 90-летию Михаила Дудина. Приехала дочь — Елена Михайловна из Москвы. Пригласили артистов, телевидение.

Даниил Аль рассказал, как он познакомился с поэтом на Ленфронте в 1942 году. Глеб Горбовский прочитал стихи, сочиненные в память М. Д. Горбовский сказал, что первую книгу Дудина «Переправа» увидал в 1948 (?) году в книжном шкафу, в котором он прятался, когда сбежал из колонии. Шкаф стоял в школе, где его отец работал учителем.

Потом выскочил Рубашкин и торопливо рассказал, как исключали из Союза писателей Ефима Эткинда, и Дудин якобы тоже участвовал в этом исключении. А потом Дудин съездил в Италию, куда перебрался исключенный Эткинд, и они поговорили хорошо. Вернувшись из Италии, Дудин первым делом приехал к Рубашкину — сообщить, что ему стало легче после прощения Эткиндом. Затем, опасливо поглядывая на дверь, словно опасаясь чьего-то прихода, Рубашкин быстро огласил старинную эпиграмму Дудина на Ивана Сабило, который уже несколько лет живет и работает в Москве.

21 ноября 2006 г.

Напечатал в «Невском времени» критическую статью «Время читать или бремя читать?» — о подготовке к Книжному салону, который пройдет в Ленэкспо 24–26 ноября. Пишу о том, что принципиального отличия книжной ярмарки от ярмарки оружейной или сельскохозяйственной в наше время нет. Главное, найти покупателя на товар, заработать больше денег.

…Если строчки всех детективно-криминальных и бандитских романов, выпущенных нашими издательствами за последние годы, вытянуть в одну линию, то она дотянется до Солнца. И что? Мир стал лучше, людям стало легче жить? Сомневаюсь. Душу человека переворачивают простые слова, а не миллионы километров мата и похабщины. Льготы, которые бюджет предоставляет такого рода книжной продукции, были бы уместнее в поддержке литературы, а не макулатуры. Почему налогоплательщики должны радоваться тому, что их деньги идут на неправедные цели и обогащают морально незрелых людей, я не понимаю. Зайдите в любой книжный магазин и обведите взглядом полки — всё, что вы увидите, производится при нашей с вами финансовой поддержке, включая кулинарные рецепты и советы, как побыстрее стать стервой. ‹…› Авторитет писателя как духовного лидера сведен нынешней системой «книжного бизнеса» к нулю. О чем духовном, сокровенном, таинственном может поведать читателю бригада литературных рабов, притаившихся под псевдонимом Марья Дракулова или Дуня Марафетова?

Соболев быстро откликнулся в этой же газете под рубрикой «Минуточку внимания!». Нахвалил будущий Книжный салон и рассказал, как хорошо там будет петербургским писателям. Думаю, обиделся. Сказали, он отвечает за это мероприятие, которое я заранее покритиковал, листая буклет салона.

22 ноября 2006 г.

В «АиФ» СПб вышло большое интервью со мной. Ничего хорошего от таких публикаций ждать не приходится. Зависть толкает людей к вредным поступкам. Но… Пустячок, а приятно. Пока приятно.

2 декабря 2006 г.

Ездили с Ольгой на два дня в Финляндию — опробовали машину.

Остановились в гостинице на окраине Иматры, которую нашли чудом — лил дождь, темнота, незнакомые дороги, людей не видно, машины несутся мимо, никто не останавливается. Ольга несколько раз созванивалась с хозяйкой — та на плохом русском пыталась объяснить, куда надо ехать. Уехали к черту на кулички, в другой конец города — дальше только лес. Каким-то чутьем я соотнес карту с окружающей реальностью и поехал…