Спустя четверть века в Шлиссельбурге пользовался успехом Летний театр Добровольного пожарного общества. К примеру, в сезоне 1913 года публику особенно привлекали сюда «дивертисменты». Неизменный восторг вызывали клоуны, цыганский хор, юмористические рассказчики, песенники и акробаты. По словам очевидца, особенно «выдающе-интересна и симпатична была в своей роли каскадная певица-куплетистка г-жа Назарова. Хоть она пела немножко и порнографически, но в общем красиво». Однако еще больше в том году покорил всех комик, балалаечник и исполнитель народных песен А.Н. Сивцов, выступавший с куплетами на «местную тему».
Летний сезон следующего, 1914 года запомнился шлиссельбургским дачникам и обывателям дивертисментом под названием «Монстр», в представлении приняли участие известные московские артисты. Программа состояла из трех больших отделений по двадцать номеров в каждом. Один из зрителей так описывал свои впечатления: «Публика и я, все были довольны и вынесли из театра приятное впечатление! Побольше бы таких театров, и жизнь была бы здесь прекрасна».
В том же году на Бульварной площади Шлиссельбурга открылся еще один театр, принадлежавший М.А. Скотникову. В нем шли ежедневные представления, причем программы постоянно менялись. Отзывы о театральных постановках попадали на страницы новоладожской газеты «Озерный край». «Успешно, комично и натурально представил несколько типов новый артист-комик-физиономист и единственный имитатор обезьяны-гориллы Павел Петров, – писал репортер. – Успех П. Петрова был несомненный».
Немалой популярностью пользовался дачный театр у станции Всеволожская в Рябове. На его сцене в 1909 году выступала труппа петербургских артистов под руководством В.Э. Инсарова. Показывали комедии Островского «Женитьба Белугина», «На бойком месте», а также привлекавшие местных дачников веселые водевили, комедии-шутки, фарсы под названиями «Васька-ключник», «Разрушение Помпеи», «Ночью я умер» и т.п. Любопытно, что Всеволожский летний театр оказался долгожителем: он пережил революцию и просуществовал до начала 1920-х годов, когда погиб от пожара. Однако память о нем осталась во Всеволожске до сих пор – в названии Театрального переулка…
Нередко театральная сцена была частью Общественного собрания, в котором проводились также музыкальные концерты, семейные и танцевальные вечера, детские праздники и даже доступные для широкого круга лекции. Необычайной популярностью пользовались музыкальные концерты на дачных вокзалах, служивших, как известно, не только железнодорожными станциями, но и очагами культурной жизни. А к концу 1900-х годов к театрально-музыкальным развлечениям добавились еще и сеансы кинематографа.
Впрочем, в Петербургской губернии имелось немало театров, обслуживавших не только сезонные досуги дачников. К примеру в Волосово театр устроил местный кружок артистов-любителей, состоявший из гатчинской, мариенбургской и волосовской молодежи. Спектакли проходили в помещении Волосовского железнодорожного училища, где, кроме того, три-четыре раза в год устраивались вечера и детские спектакли-праздники. «Как те, так и другие спектакли приносят если и небольшую, то во всяком случае нужную поддержку училищу», – писала в апреле 1913 года газета «Гатчина»…
Любимым дачным времяпрепровождением были всевозможные спортивные занятия, стремительно входившие в моду.
«На подвижные игры в наше время смотрят почему-то как на детскую забаву, недостойную уравновешенного солидного человека "с положением". Помилуйте, что скажет свет, если какой-нибудь Иван Иванович стянет с себя вицмундир и, облачившись в короткие панталоны, станет гонять ногами мяч по полю?»
Так писал в начале 1910-х годов весьма плодовитый, а ныне совершенно забытый петербургский литератор Л. Гданский, автор множества книг, вышедших в ту пору в серии «Библиотека спорта». Пафос его работ сводился к одному главному положению: современное общество должно, наконец, отбросить свои скучные традиции и нелепые «правила поведения», перестать изнывать от хандры и тоски и… заняться спортивными играми.
Гданский неустанно пропагандировал подвижные игры, особенно для детей, доказывая, что при существующей системе школьного образования «из класса получается гербарий с засушенными детскими трупиками, а из ребенка выходит сосуд, наполненный фактами и цифрами».