Петербургское действо

— Это еще что? вдругъ взбѣсился Гудовичъ, которому показалось слово: спятилъ. — Возьмите и сдайте на Морскую гауптвахту! приказалъ онъ солдатамъ.

Кирасиры безсмысленно бросились какъ по командѣ.

Тепловъ, пораженный, блѣдный, будто боясь насилія со стороны солдатъ, самъ быстро двинулся на подъѣздъ. Онъ забылъ даже шинель, кирасиры кликнули извощика и посадили арестанта въ блестящемъ мундирѣ. Тепловъ забылъ, что у него карета. Онъ все забылъ. Да и всѣ свидѣтели происшествія растерялись и позабыли его образумить.

Понемногу дорогой придя въ себя, онъ прошепталъ вслухъ:

— Это ошибка! За мной ничего нѣтъ! И чрезъ мгновеніе онъ прибавилъ гнѣвно:- Но такъ не ошибайтесь никогда, господа правители! И если арестовали по ошибкѣ такого, какъ я… такъ ужь, чуръ, не выпускайте опять на волю!!.

….Тоже далеко за-полночь.

Шепелевъ бродилъ и шарилъ въ полной темнотѣ, но только принадлежности женскаго туалета попадались ему подъ руку.

— Маргарита, Бога ради, позволь зажечь свѣчку! Я ничего не найду…

— Пустяки. Найди! разсмѣялась она изъ угла комнаты.

— Но что за прихоть, милая. Вѣдь теперь ужь нечего… Ужь ты вѣдь не пріѣзжая изъ-за границы, да еще не говорящая по-русски! сказалъ онъ подсмѣиваясь.

— A что за прихоть упрямо называть меня Маргаритой потому, что мой голосъ похожъ на голосъ графини?

— Такъ два голоса не бываютъ похожи… Фу! Господи… Да сколько же у тебя тутъ башмаковъ. Ужь пятый подъ руку лопался…

— A вотъ выйдешь и можешь убѣдиться… какъ найдешь Скабронскую на балѣ.

— Это было бы дьявольскимъ навожденіемъ.

— Однако ты видишь, что тутъ нѣтъ ничего изъ костюма кармелитки!

— Да я, милая, ничего не вижу! Ни зги не вижу! разсмѣялся юноша. — Я того и жду, что глазъ себѣ выколю… А!.. Слава Богу!.. Но только… ни портупеи, ни шпаги…

— И безъ нихъ можно… Или послѣ…

— Послѣ! разсмѣялся Шепелевъ. — Барона попросить доставить ко мнѣ на квартиру… Я безъ шпаги прямо подъ арестъ попаду. Впрочемъ, и такъ, если дежурнаго хватятся, то улетишь на гауптвахту. Куда тебѣ! Дальше!

— Я же тебѣ говорила, что просила у барона позволенія послать тебя съ порученіемъ… Ты теперь по городу ѣздишь…

Наступило молчаніе. Шепелевъ возился и двигался на стулѣ.

— A все-таки… Это все было дерзко и почти невозможно! вымолвилъ онъ чрезъ нѣсколько минутъ.

— Только то и дорого, и хорошо, что «почти невозможно»! медленно проговорила она какъ бы сама себѣ.

— Ну! Теперь опять на поиски… За шпагой! весело вымолвилъ Шепелевъ и началъ снова шарить приговаривая:- Платье… Перчатки!.. Шкатулка!.. Должно быть чулокъ… Опять башмакъ!.. A это… Это ужь и не знаю. Мы этого не носимъ!

Она тихо смѣялась изъ своего угла.

— Хорошо… Смѣйся! Встанешь, какъ я опять на Медвѣдицу попаду ногами да вторую звѣзду раздавлю…

— Не смѣешь по небеснымъ свѣтиламъ ходить!

— Слава тебѣ, Господи! воскликнулъ юноша. — У окна очутилась.

— Нашелъ? Ну-съ… Извольте теперь идти вонъ, дерзкій мальчишка, клявшійся мнѣ въ любви къ другой.

— Пожалуйте ключъ, госпожа тюремщица.

— Извольте, господинъ узникъ. Идите ко мнѣ. Ключъ здѣсь, подъ подушкой.

Шепелевъ ощупью подошелъ.

— Купи его! шепнула она. — За десять поцѣлуевъ…

— Это дешево… За сто согласенъ. О! милая! Счастіе мое! Во вѣки бы… не разстался! прошепталъ онъ, обнимая ее и всю покрывая поцѣлуями…

— Такъ до завтра… Будешь вечеромъ у меня? Въ десять… вымолвилъ онъ наконецъ.

— Да. Да. Да. Глупый младенецъ! Уходи… прошептала она.

Онъ двинулся къ двери, но она снова позвала его.

— Еще одинъ… Послѣдній… На счастіе…

И на нѣсколько мгновеній въ комнатѣ наступила мертвая тишина. Только поцѣлуй беззвучно жилъ… и длился!

XXXVII

Шепелевъ отомкнулъ звонкій замокъ, пріотворилъ слегка дверь и глянулъ. Кто-то шелъ мимо. Онъ подождалъ, потомъ выглянулъ снова. Прохожая горница и корридоръ были пусты, только издали доносился гулъ голосовъ и шумъ толпы. Онъ быстро вышелъ и еще быстрѣе направился къ залѣ.

Идя чрезъ гостинную бодрыми шагами, онъ вдругъ почувствовалъ, будто слегка шатается, въ глазахъ какъ-то потемнѣло и зарябило.

— Отвыкъ даже отъ свѣта! шутливо прошепталъ онъ.

Противъ него оказалось зеркало. Онъ взглянулъ на себя и улыбнулся. Онъ самъ себя не узналъ: на столько было блѣдно, но оживленно лицо его и на столько сверкали глаза;

«Да! Счастіе тоже, что и хворость!.. Но Господи! Думалось ли мнѣ, что сегодня… Вдругъ! Среди маскарада. И какъ она заранѣе все обдумала. Да, дерзко, а какъ просто!.. Она говоритъ: безопасно, потому что если кто и увидитъ, то глазамъ не повѣритъ! Вотъ ужь дьявольскій разсчетъ! Но никто не видалъ… Да! счастливѣе меня теперь въ столицѣ никого нѣтъ! Господи! Авось я съ ума не сошелъ. Авось, все это было! Было! Не сонъ же это? — нѣтъ, сонъ! Ей-Богу сонъ!» — восторженно воскликнулъ онъ.

Шепелевъ двинулся было отъ зеркала, но сильный громъ колесъ на улицѣ заставилъ его выглянуть въ окно и онъ увидѣлъ среди плошекъ быстро, вскачь, удаляющуюся карету.

«Разъѣздъ! Должно быть, ужь поздно», подумалъ онъ.