Петербургское действо

И онъ двинулся въ пріемную. Она была полна гостей, толпившихся въ ней и на лѣстницѣ. Онъ озирался смущенно и потуплялъ глаза каждый разъ, когда кто-нибудь случайно взглядывалъ на него. Во всякомъ взглядѣ ему казался допросъ. Онъ чувствовалъ, что на лицѣ его написано нѣчто, что можетъ сейчасъ всякій прочесть, узнать и ахнуть!

Онъ сталъ близъ дверей лѣстницы, но, оглядѣвшись, вдругъ пошатнулся, какъ пораженный громомъ, и схватясь за сердце, едва не вскрикнулъ. У окна, на стульяхъ, сидѣлъ старикъ графъ Скабронскій, а около него…. Кармелитка. Она что-то тихо разсказывала ему и смѣялась. Онъ тоже громко смѣялся, покачиваясь на стулѣ.

— Не можетъ быть…. Другая! Другая! шепталъ Шепелевъ почти громко, застывъ отъ ужаса и отчаянія.

Онъ двинулся ближе къ нимъ и его почти безумный сверкающій взоръ приковался къ кармелиткѣ. Она вдругъ увидѣла Шепелева, будто вздрогнула и перестала смѣяться и говорить.

«Подойду!» рѣшилъ онъ и сдѣлалъ чрезъ силу еще два шага.

Кармелитка, глядѣвшая пристально на него, быстро встала, взяла руку Скабронскаго и видимо сильно потянула его за собой, увлекая въ толпу.

— Ахъ ты вьюнъ! Смотри, пожалуй! подъ ручку!! захохоталъ старикъ.

Но Шепелевъ этого не слыхалъ. Онъ двинулся въ окну и ухватился за что-то рукой, чтобы не упасть отъ той бури, которая забушевала у него на душѣ.

— Мальчишка! Дуракъ! Дуракъ! шепталъ онъ. — Вообразилъ, повѣрилъ!.. Но голосъ…. Голосъ ея!.. Да! Ея голосъ. Я съ ума схожу!..

Долго ли пробылъ юноша въ состояніи оцѣпенѣнія, застывъ отъ отчаянія, — онъ самъ не зналъ. Онъ безсознательно видѣлъ только, что всюду поднялась какая-то сумятица. Всѣ будто встревожены. Гольцъ стоитъ окруженный разными сановниками. Откуда онъ пришелъ? Съ лѣстницы, кажется. Около него Панинъ, фельдмаршалъ Трубецкой, Бретейль и цѣлая кучка важныхъ, ему незнакомыхъ, сановниковъ. Вотъ и въ залѣ тоже стихло…. Музыка играетъ, но никто не танцуетъ. Вся молодежь — двигаются, сходятся вмѣстѣ, шепчутся…. и всѣ будто оробѣли.

— Арестованъ! слышитъ Шепелевъ нѣсколько разъ.

Съ лѣстницы появился гетманъ блѣдный, встревоженный и прямо подошелъ къ Гольцу… Шепелевъ сталъ было прислушиваться въ взволнованному голосу гетмана, который клялся, божился и умолялъ посланника. Горе, отчаяніе слышалось въ его голосѣ…. Но едва сталъ юноша понимать, что дѣло идетъ объ комъ-то арестованномъ, какъ вниманіе его было снова отвлечено…. Графъ Скабронскій прошелъ въ гостиную съ кармелиткой и повелъ ее туда…. Туда, гдѣ онъ былъ!.. Гдѣ думалъ, что нашелъ свое счастіе, а былъ глупо и грубо обманутъ какой-то развратной женщиной, кидающейся въ объятія перваго встрѣчнаго. И онъ ощутилъ вдругъ на сердцѣ странное чувство. Сердце будто упрекало его, что онъ осквернилъ то, что жило въ немъ и еще недавно было чисто и свято для него, а теперь попрано и осквернено.

— Да, нѣтъ, нѣтъ! Я же съ ума сошелъ! шепталъ онъ. — Два голоса не могутъ такъ быть схожи!..

Скабронскій вернулся одинъ и присоединился къ кучкѣ, слушавшей горячую рѣчь гетмана. Шепелевъ тоже глядѣлъ на всѣхъ и тоже будто внимательно слушалъ, а самъ прислушивался къ тому, что шептало ему страдающее отъ боли и упрекающее сердце.

И вдругъ онъ двинулся и, теперь еще болѣе блѣдный, съ дикой, полубезумной рѣшимостью въ глазахъ, почти побѣжалъ черезъ гостиную….

— Нескромность! Дерзость! Богъ вѣсть, что выйдетъ! Можетъ быть, сестра ея…. шепталъ онъ на ходу…. Ахъ, все равно! Все равно! Мнѣ хоть умирать! Мнѣ надо знать!!

Онъ былъ уже у двери уборной и, задыхаясь, взялся за ручку…. Дверь была заперта….

— Кто тамъ? раздался тревожный голосъ, но онъ узналъ его сразу…. Это голосъ обѣихъ…. Голосъ «Ночи» и голосъ «Кармелитки».

— Мнѣ надо…. началъ Шепелевъ, но губы его дрожали, языкъ не повиновался, голосъ рвался на части.

— Кто тутъ? повторила она, приблизясь къ самой двери.

— Я…. Шепелевъ…. чрезъ силу громче выговорилъ онъ.

Замокъ щелкнулъ, дверь отворилась и на порогѣ въ полусумракѣ явилась кармелитка Маргарита, безъ маски на лицѣ. Шепелевъ схватилъ себя за голову и отступилъ….

— Что вамъ угодно? холодно, строго, почти гнѣвно вымолвила Маргарита:

— Ахъ, графиня…. Я не знаю!.. съ страданіемъ въ голосѣ прошепталъ онъ.

— Вы не знаете?! воскликнула она, выдвигаясь еще немного изъ дверей. — Такъ я знаю!.. Вы хотите преслѣдовать и срамить женщину за одинъ неосторожный поступокъ! прошептала она. — За одинъ шуточный поцѣлуй!.. Что ты говоришь? обернулась она вдругъ назадъ въ комнату за растворенную дверь. — кто это? а это тотъ дежурный, который по твоей милости офицеръ и который неизвѣстно по какому праву считаетъ возможнымъ лѣзть въ нашу уборную.

Въ отвѣтъ на это сдержанный смѣхъ послышался въ углу горницы.

— Ну-съ, я прощаю васъ. Я сама виновата! Но это ужь въ послѣдній разъ! нѣсколько мягче вымолвила Маргарита.

Дверь снова затворилась, снова щелкнулъ звонко замокъ.