Петля дорог

Миновало вот уже двадцать два часа, как она вошла «в ткань модели». НАСТОЯЩЕГО времени — два с небольшим часа. Вероятно, эксперты пьют кофе, а господин Петер не знает, что и думать…

Следователь сдвинул брови:

— Скажите, пожалуйста, госпожа Хмель… Где вы провели последние десять месяцев? Примерно с десятого декабря?

Она молчала. Она сидит здесь и все глубже впутывается в этот бред, в то время как на холме ждет ее путь ДОМОЙ…

— Госпожа Хмель, вы вспомнили?

— В командировке, — сказала она глухо. — А в чем дело?

— Где? Видите ли, это очень важно… Кто отправил вас в командировку? Ведь институт не отправлял…

— Творческая командировка, — сказал она уже тверже. — Я писатель…

Следователь кисло поморщился:

— Я знаю… Кажется, даже что-то читал… да, интересно, впечатляет… И все же: где вы были? Кто вас там видел? Не сохранились ли у вас билеты, к примеру, на поезд? Визитки из гостиниц?

— А в чем дело? — тупо повторила Ирена.

Следователь вздохнул:

— Дело в том, что наш отдел ведет дело о серийном убийце. Дело в том, что в районе за последние два месяца убиты трое детей — по всей видимости, одним человеком… По всей видимости, не из корыстных побуждений. И, вероятно, убийца — женщина.

— При чем тут я? — спросила Ирена после паузы.

Следователь посмотрел совсем уж мрачно. И положил перед ней на стол протокол, как выяснилось, обыска — обыска в ее доме.

В ее смоделированном Анджеем доме.

В подвале — топор со следами крови.

В камине — остатки сгоревшей одежды…

В мусорной яме — тоже одежда, с пятнами крови.

В машине — курточка, принадлежавшая мальчику, который был убит три дня назад… И его же правый ботинок.

Машина — это вообще особый случай. Кроме глины, налипшей на колеса, кроме пятен крови в багажнике — еще и характерная вмятина, причем потерянные в столкновении частички эмали остались на месте преступления…

Ирена молчала.

— Госпожа Хмель, вы понимаете всю серьезность… всю доказательность обвинений?..

— У меня алиби, — сказал Ирена и поразилась, до чего удачно вспомнилось нужное слово. — Меня здесь не было… десять месяцев.

— ГДЕ вы были? КТО может подтвердить ваше алиби?

Ирена молчала.

— Соседи видели вас… Три дня назад вас видел соседский мальчик. Стоит ли отрицать?

Он смотрел на нее, болезненно морщась, и Ирена тоже посмотрела на себя его глазами и ужаснулась: а ведь он верит во всю эту муть… Перед ним сидит исчадие ада, женщина, хладнокровно убившая троих детей…

Ирена невольно поежилась. Взгляд следователя присосался плотнее:

— Вы разговаривали вчера с соседским ребенком? С Валентином Ельником, десяти лет?

— Да, — сказала она механически.

— Вы зазывали его в дом? Попить чаю?

Ирена молчала. Теперь она вообще перестала что-либо понимать; под сосущим взглядом ее мысли, традиционно неторопливые, перестали двигаться вообще. Оцепенели.

— …Госпожа Хмель, вам лучше сознаться сразу. Для пользы дела, для меня и для вас.

— Я невиновна, — сказала она шепотом.

— Вы можете объяснить, где были три дня назад? Месяц назад? Полгода?

Ирена молчала.

Еще вчера… Нет, еще три часа — три ВНЕШНИХ часа назад — она вышла из дома… Их настоящего своего дома… Заперла ворота… Ее провожал Сэнсей — нормальный, строгий волкодав, без колтунов на брюхе и без замашек развеселого пуделя…

Какой черт тянул ее? ЗАЧЕМ она впуталась в…

Мысли еще немного поскрипели и остановились — будто ржавая карусель.

— Госпожа Хмель, ваше молчание не поможет — скорее усложнит… Повторю вопрос: где вы были на протяжении десяти месяцев и кто может подтвердить, что вы действительно там были?

— Я невиновна, — сказала Ирена, и голос ее дрогнул. Следователь подался вперед — вероятно, на своем веку он часто и помногу слыхал эту фразу, и теперь ловил в глазах подследственной приметы беззастенчивого вранья:

— А как вы объясните все эти находки — в вашем доме и в вашей машине?

— Я невиновна… Кто-то другой.

— Кто-то другой жил в вашем доме и пользовался машиной?

— Да…

— Вы понимаете, что это звучит неубедительно?

Она понимала.

Она разглядывала собственные ладони, но перед глазами у нее стояли две вешки на холме — два прутика, вроде как самодельные футбольные ворота…

Интересно, если корова пройдет — господин Петер с экспертами получит в лаборатории корову? Нет… Канал работает только на нее, на Ирену, именно так устроил этот мир господин моделятор — вольно или невольно…

— Я невиновна, — сказала она, не поднимая глаз. — Мое алиби… может подтвердить господин Анджей Кромар.

* * *

Она воспользовалась правом на телефонный звонок. Единственный.

И набрала номер Анджея.

Длинные гудки. Пять, десять, пятнадцать…

— Еще один, я не дозвонилась! — в отчаянии сообщила она следователю.

Тот нахмурился:

— Пробуйте… в течение минуты.

Она смотрела на телефон, перебирая в уме все известные ей номера; время уходило.

Она набрала номер долговязого профессора восточной литературы; занято. Короткие гудки…

Что за трагический балаган…

Она набрала телефон Карательницы — и почему-то сразу успокоилась. Происходящее внутри модели — не более чем игра, в реальной жизни она ни за что не додумалась бы до столь оригинального хода…