Петля Реки Времени

Рукоятка люггера полетела навстречу с головой Генри, однако противник успел поставить блок. Крайнович, пытаясь прицелиться в оказавшего сопротивление немца, потерял на секунду контроль над Шнайдером. Его тяжелый удар по руке выбил у серба кольт. Второй удар охранника, воодушевлённого примером коллеги, послал Милоша в нокдаун. Прыжок а ля реслинг водрузил немца на Крайновиче. Руки рыжего верзилы оказались на горле высокого зеленоглазого блондина. В это время Денисов, повалившись вместе с охранником на пол, занимался армреслингом со своим соперником – Генри пытался вырвать у спарринг-партнёра парабеллум. С балюстрады, ведущей на второй этаж, грохнул выстрел. Выскочивший на крики из коридора, ведущего в комнаты пленников третий немец, же успел оценить поле боя, занять место между балясинами и открыть прицельный огонь. Пуля выбила искру из мраморного пола рядом с головой Алексея и срикошетила в стеклянную дверь.

"Вечер опять перестаёт быть томным", – в который раз проскользнула в голове Денисова любимая присказка. С этой мыслью он вцепился зубами в запястье защитника виллы, а лбом нанёс сокрушительный удар в переносицу. Тот на секунду ослабил хватку. Этого оказалось достаточно, чтобы завладеть пистолетом и выстрелить Генри в плечо, – Денисов никого не хотел убивать. Следующий выстрел он посвятил противнику Крайновича, всадив пулю в задницу Шнайдеру, почти придушившему серба. Когда раненый в зад ослабил хватку, Милош высвободился из его лап и, увернувшись от предназначенной ему с балюстрады пули, рыбкой прыгнул за диван, куда скользнул его револьвер. Крайнович нашёл его, поскольку через пару секунд грудную клетку кричавшего от боли Шнайдера разорвали две пули сорок пятого калибра.

В свою очередь Алексей, прикрываясь обмякшим телом потерявшего сознание Генри, попытался перебраться под лестницу в слепую для пуль зону.

Верхний немец продолжал шмалять по дивану, не давая высунуться Крайновичу.

– Похоже, в доме охраны больше нет! – крикнул Милослав. А то сбежались бы!

– Что делать?

– У него последний патрон. Я высунусь. Он мазила. После выстрела выскакивай к нему и вырубай.

– Понял! – Денисову показалось, что из-за молота сердечных ударов он не услышал собственного голоса.

Прошло секунд пять, когда Алексей услышал грохот последнего патрона.

То ли это судьба, то ли чистая случайность, то ли немец просто знал русский, но на этот раз выстрел оказался метким. Пуля прошла под левой ключицей серба и вышла из спины, вырывая из плоти куски мяса и брызги крови.

– Конец! – как-то спокойно проговорил Милош и рухнул за предмет мебели, служившей ему укрытием.

Диван просматривался из под лестничного пространства. Алексей увидел поверженного Крайновича.

– Не-е-е-е-т!!! – с диким воплем, понимая, что это конец всему, Денисов рванулся наверх. Он увидел, как лихорадочно немец набивает барабан Смит и Вессона. Фриц не успел – Алексей обрушил на него всю ярость отчаяния, злости и безысходности. Молотя кулаками по лицу, кричал в неистовстве:

– Где ключи?!!! Сука!!! Где ключи?!!! Убью!!!

– В кармане, в кармане боковом, – уже почти беззубым ртом, наполненным кровью харкал немец.

Алексей последним ударом вырубил меткого стрелка. Шеттер хэнд, мать его! Ощупал карман. Достал связку. Рванул к Милошу. Тот был ещё жив.

– Милош, чертяка, сволочь такая, ты не можешь, не можешь вот так… Погоди, не умирай, мы тебя вытащим. Слышишь, не теряй сознание, не закрывай глаза. Смотри на меня.

– Кажется, навылет, – прошептали побледневшие губы.

– Это хорошо, это очень хорошо, сербский братушка, мы тебя не отпустим. Будешь внукам о своих приключениях рассказывать. Нас с женой познакомишь.

– Штольц всё-таки сволочь, – продолжал шептать Милош. – Я и сам его ненавижу, да только повязан… Что же я наделал, прости Господи, ка же вы теперь? Прости Алексей…

– Это ты меня прости! За то, что я там, в парке тебя…, не сдержался, просто за Генку обидно стало.

– И у него попроси прощения за меня, – слова становились все медленней и тише.

– Ты молчи, молчи, я сейчас! Ребят только выпущу.

Денисов метнулся наверх в коридор, где по его расчётам располагались комнаты пленников. Да, так и есть, ключ подошёл. А вот и Серёга. Без радостных прелюдий деловито распорядился:

– Серега, возьми простынь и порви на лоскуты. Шириной с ладонь. Милош ранен, перевяжем.

– Только он?

– Да. Внизу, на первом, за диваном.

У Глебова отлегло от сердца: главное – ребята живы.

Так, теперь ищем Игоря! Отлично! Алексей открыл комнату и инстинктивно отпрянул назад. Полковник, казалось, был готов, к визиту охранников: слышал выстрелы в холле – пальцы перебирали основание увесистого канделябра.

– Мы целы, Милош – ранен, за мной.

– Где Генка, где Глебыч?

– Генка за воротами, Серый внизу уже.

Разорвали и стянули с серба рубашку. Маленькое, почти без крови отверстие в груди и зияющая рана с рваными краями на спине. Такие оставляют пули навылет. Денисов в Чечне видел. Это лучше, что пуля не осталась в теле, – у раненого больше шансов выжить.