Петр I

22. Я был в городе и имел долгую беседу со 2-м фаворитом и несколькими советниками касательно умысла голландцев против нашего короля; там я сказал им правду.

Мой зять уехал отсюда в Тамбов.

Ноября 23-го. Я написал к м-ру Мевереллу, желая узнать тамошнее положение дел и что сталось с моим сыном, через посредство Дан. Хартмана. Написал также к сэру Джеймсу Кенеди, лорду-хранителю шотландских привилегий в Голландии, с той же целью, и к Джорджу Фрэйзеру в Ригу, заботе коего поручено первое [письмо].

Царь Петр Алексеевич отправился в паломничество в Саввинский монастырь; наш боярин, будучи патроном оного монастыря, поехал с его величеством.

24. Привезенные сюда пленные татары поведали, что хан выступил к Буджаку с намерением напасть на молдаванина за то, что тот отдался под покровительство рим. императора.

25. Польский резидент обедал у меня, причем много рассуждений о государственных и прочих делах.

Ноября 26-го. Мы получили голл. газеты от 11 ноября нов. ст., где подтверждается весть о взятии Филипсбурга²⁷ и [о том, что] стихии борются с умыслом голландцев против Англии.

27. Царь Петр Алексеевич возвратился и поехал прямо в Преображенское. <…>

30. <…> Старший царь и государь с с[емейством] отправились в Сав[вин] мон[астырь] и Звенигород.

Список регимента на декабрь месяц: 38 сержантов, 46 фурьеров и фюреров, 69 капралов, 52 флейтщика, 608 п[ростых] солдат, 9 emeriti, 105 вдов, 42 сироты. <…>²⁸

1689

[Июня] 28-го, пяти. Всех созвали к царскому шатру; орудия и пехота были построены кругом, внутри меньшего вагенбурга <укрепленного военного обоза>. После богослужения была публично оглашена царская грамота – повторение того, что уже написано с сеунщиками, и одобрение всего; премногая благодарность за нашу великую службу; бояр особливо вопрошали о здравии от имени царей; их служение одобрено и превознесено; затем и всех прочих, согласно степени и званию. После сего была читана царская грамота о нашем роспуске. Итак, все начальные особы, кои были приглашены, отправились в боярские шатры на обед. При питии во здравие царей стреляли из пушек, и пехота давала залпы четырежды. <…>

Июля 22-го, понед. Я был в городе и надеялся получить сказку, или декларацию, о том, что каждый должен иметь за службу, совершенную в этом походе, но сие отложено до среды.

24. Мы были допущены к целованию рук старшего царя и принцессы Софии Алексеевны с обычными церемониями и приветствиями. Принцесса принесла мне особливую благодарность за добрую службу.

Наши сказки отсрочены по той причине, что младший царь не желает дать согласие пожаловать нашим боярам столь много, как решили без него.

Июля 26-го, пяти. С превеликим трудом и мольбами младшего царя склонили согласиться на награды, что решено даровать за нашу службу.

27, суб. Нам читана декларация, боярам с товарищами отдельно во внутренних покоях, а всем прочим – снаружи, на верхней лестнице. Сперва русским: боярин получил крестьян; товарищи, канцлеры и другие – определенную сумму в рейхсталерах на покупку земель; прочим: деньги, штоф на кафтаны, некоторая часть их поместий (земли, данные им пожизненно) превращена в наследственные, а также увеличен их оклад – степень оценки их звания. Иноземцам: месячные средства, а полковникам и подполковникам – шелка на кафтан. Мне еще с одним генералом: месячное жалованье, 20 пар соболей, серебряный кубок и богатый штоф на кафтан. Объявлено также, что имена убитых и умерших в сем походе будут записаны во всех кафедральных церквах и поминаемы в общих молитвах; отцу, сыну, брату или ближайшему родичу любого из них должно быть отдано предпочтение во свидетельство верности и страданий их ближайшего родственника. Золотые медали также даны или обещаны каждому, согласно званию, и я получил таковую в три дуката.

Мы должны были отправиться в Преображенское, или Преображенский дворец, дабы принести благодарность его величеству царю Петру Ал. за милость и великодушие, однако нас не допустили. При этом одни были встревожены и удручены, а иные нет, стараясь принять с кнутом и пряник. Ведь все ясно видели и знали, что его одобрение или, вернее, согласие исторгнуто великой назойливостью. Сие еще боле возмутило его против нашего генералиссимуса и главных придворных советников из другой партии, ибо ныне вполне очевиден открытый взрыв или раскол, что, вероятно, приведет к вражде. От простого люда все было сокрыто, насколько возможно, однако не с таким искусством и тайной, чтобы почти каждый не узнал, что и как происходит²⁹.

Июля 29-го, понед. В городе; похоже, субботние посулы будут исполнены медленно.

31. Страсти и настроения усиливаются – возможно, разразятся пароксизмом.

Августа 3-го. Я написал к мадам Хэмилтон в Севск и капитану Дэн. Крофорду в Киев.

Бояре были на пиру в Преображенском – день рождения одной из принцесс.