Петр I. Материалы для биографии. Том 3. 1699–1700.

Еще во время пребывания Петра в Амстердаме разрабатывался план морского похода против турок; для этой цели и строился воронежский флот. Разрабатывались технические подробности плана: были, например, сделаны вычисления, сколько понадобится разного рода провианта на 20 000 человек в течение года[79], и отдавались распоряжения о заготовке такого провианта. Однако с заключением Карловицкого перемирия этот план отпадал, и флот, служа в дальнейшем угрозой Турции и оказывая свое влияние на ход будущих дипломатических переговоров, должен был все же в ближайшее время оставаться в бездействии. Вопрос об этих дипломатических переговорах занимал в то время значительную долю внимания Петра. Предстояло краткосрочное двухлетнее перемирие превратить или в вечный мир, или, по крайней мере, в длительное перемирие. Решая этот вопрос, Петр послушался советов, данных ему в письмах Возницына с Карловицкого конгресса: переговоры вести в Константинополе и отправить туда ради этой цели незнатного, но умного человека[80]. Выбор его пал на заведовавшего Посольским приказом думного дьяка Емельяна Игнатьевича Украинцева, который как нельзя более удовлетворял обоим поставленным Возницыным условиям: был человек незнатный, из простых провинциальных служилых людей, но умный делец, в десятилетнем управлении Посольским приказом приобретший значительный опыт в дипломатических делах. Может быть, в связь с проектом назначения Украинцева послом в Константинополь следует ставить известие Корба в его дневнике под 12 марта: «У думного посольской канцелярии Емельяна Игнатьевича Украинцева отнята почти всякая власть по его должности и временно поручена мнимому патриарху Никите Моисеевичу (Зотову)»[81]. По официальным документам Е.И. Украинцев во второй половине марта продолжает стоять во главе Посольского приказа. Возможно, что известию Корба следует давать такое объяснение: Н.М. Зотов в походах Петра в Воронеж заведовал походной канцелярией при государе и был докладчиком по иностранным делам, бумаги по которым составляли значительную часть делопроизводства этой канцелярии. Так как с отъездом Петра в Воронеж центр тяжести дипломатических дел переносился туда же, то естественно, что канцелярия при царе получала перевес над Посольским приказом и Н.М. Зотов получал преимущество перед Е.И. Украинцевым. Возможно и то, что в этот приезд Петра в Москву на похороны Лефорта стали уже говорить о предстоящем назначении Украинцева, что и подало повод Корбу записать приведенное известие. Указ о назначении Украинцева был дан в Воронеже 2 апреля, в Вербное воскресенье. «207 году апреля во 2 день, – записано в Дворцовых разрядах, – великий государь указал по именному своему, великого государя, указу и по письму с Воронежа быть в Цареграде у султана Турецкого чрезвычайным посланником думному дьяку Е.И. Украинцеву и с Москвы ехать ему на Воронеж без мотчанья. А с ним быть во дворянех, кто с ним похотят, да из Посольского приказу подьячим старому да молодым, сколько пристойно. Сесь великого государя указ послан к Москве с Воронежа через почту вышеписанного апреля 2 числа, а на Москве подан и ему, думному дьяку, о том сказано апреля ж 6 числа»[82]. Вероятно, к этому дню надо приурочивать короткую записку Петра к Т.Н. Стрешневу, гласящую: «Князь Борису Ивановичу Прозоровскому и Емельяну Украинцову объяви указ, чтоб они немедленно сюда были и взяли с собою трех или четырех человек подьячих»[83].

С отменой морского похода против Турции мысль о выходе флота в Черное море из сознания Петра не исчезла; она теперь соединилась с мыслью об отправлении Украинцева в Константинополь, и отсюда возник план отправить посланника непременно на военном корабле, с тем чтобы флот проводил его до первого лежавшего на пути турецкого города – Керчи. К осуществлению этого плана делались приготовления во вторую половину марта и в апреле. Снаряжались суда флота. К плаванию предназначено было двенадцать кораблей, из них пять должны были двинуться из Воронежа; это были корабли: «Отворенные врата», «Меркурий», «Сила» и «Цвет войны», выстроенные кумпанствами князя Прозоровского, князя Львова, князя М. Черкасского и князя Троекурова, и один бомбардирский корабль «Миротворец», построенный гостиным кумпанством. Остальные семь кораблей должны были отправиться к Азову с мест своей постройки: с Хопра и из городка Паншина. Вместе с этими крупными морскими единицами в состав приготовлявшейся к плаванию эскадры включались еще суда легкого типа: 4 галеры, построенные духовными кумпанствами, а также 13 бригантин и 11 галиотов, представлявших собою гребные суда, приспособленные к плаванию по мелким водам[84].