Петр II

Великая княжна Наталья Алексеевна позировала для придворного художника Иоганн Таннауэра. Обладая хорошей фигурой, тринадцатилетняя девочка стеснялась своего носа, глаз, худобы. В общем страдала типичными подростковыми комплексами. Правда, в последние месяцы вокруг неё сложился свой круг льстецов, умело нахваливающих все её внешние и внутренние достоинства, которых действительно было много. Девушка была добра, приветлива, в совершенстве знала несколько иностранных языков. Да и не модная её в этом веке худоба восхищала многих, в том числе родного брата-императора.

Сейчас она сидела на стуле, жёстко выпрямившись и горделиво откинув голову. На ней было богато украшенное платье в чёрных и красных тонах с украшениями и причудливыми кружевами. Тонкий платок не скрывал обнажённых плеч и верхней части вполне сформировавшейся груди. Волосы были уложены в замысловатую причёску с ниткой крупного жемчуга.

Собеседницей наследницы императорского трона была княжна Екатерина Долгорукова, пятнадцатилетняя красивая девица, сестра камергера его величества Ивана Долгорукова.

— Сибирский губернатор прислал двух смешных медвежат в подарок. Их определили в зверинец на Городском острове. Мартын Скавронский устроил скандал, когда узнал, что вместе с ним в Академической Гимназии будут учиться простолюдины! Кричал, что ноги его больше не будет на занятиях!

— Экий он малолетний спесивец! В прошлом году вся их семейка нищебродствовала, пока императрица его папашу в графы не произвела!

— Вот-вот. Из грязи да в князи! И по русски то говорить не умеют, и манер не ведают приличных! Карл Скавронский сам то стыдится норов проявлять, да его мальчонку видать кто-то подговорил. В гимназии много знатных учится и не всем по нраву новый указ о приёме подлого люда на обучение! Великая княжна поджала губы. Она всегда близко к сердцу воспринимала критику действий своего брата, даже такую завуалированную.

— Мой брат знает, что делает. Если нужно, Скавронского и всех гордецов палкой погонят учиться!

— Ваша высочество, — подал голос художник, — пожалуйста, не хмурьтесь!

Наталья вновь сделала постное лицо, а её собеседница перешла к очень интересующей любую фрейлину теме.

— Петр Алексеевич грозен! Некоторые боятся его даже больше чем Петра Великого!

Девочка фыркнула. Как-то она никогда не представляла своего любимого младшего братика пугающим.

— Да-да, царя боятся. Говорят, адмирала Матвея Змаеича взяли под арест.

— За что? Неужели он замешан в заговоре Меншикова?

— Насчет этого не знаю, не слышала. Судачат, что за воровство и растрату в Петербургском порту и галерном флоте, которыми он командует. Сенат уже назначил комиссию по разбирательству его дела.

— И по делом, коли так.

— Да. Нужно быть таким мужественным, как царь и император Петр Алексеевич, чтобы бороться беспощадно с казнокрадами!

— Ну, ты ему льстишь, Катя. Петя еще совсем мальчик, а не муж!

— Позволю себе не согласиться, Наталья Алексеевна. Его Величество растёт не по дням, а по часам. Он уже выше меня ростом, а какой он сильный! Говорят, верзилу-англичанина каждый день побивает кулачным боем! И мудрости ему не занимать! Даже странно, университетов не посещал, а я видела, как академики его слушали и только головами кивали! Великая княжна только слегка улыбнулась, слушая этот поток лести. Братом она очень гордилась. Его внезапно обретенные весной тайные знания удивляли, но для девушки брат оставался самым близким и дорогим человеком.

Я застал сестру за позированием перед придворным художником Таннауэром. Улыбнулся ей, присевшей в низком реверансе Катерине Долгоруковой и почтительно склонившемуся живописцу.

— Bonjour Nathalie. Как ты себя чувствуешь?

— Je me sens bien, Pierre.

— Отлично. Продолжайте, пожалуйста. Я вижу, получается замечательно, Иоганн.

— Благодарю вас, Ваше Императорское Величество.

Немец вновь взялся за кисть, а я встал поближе, наблюдая за его работой. К нам мелкими неслышными шажочками подплыла Екатерина и наклонилась, с любопытством поглядывая на портрет. Картинно выставила голое плечико и окатила запахом мощных духов. Я даже поперхнулся и немного отодвинулся. Девушка приблизилась на точно такое же расстояние и лукаво улыбнулась.

— Кхм, — я прочистил горло и сделал шаг назад. Похоже, меня малолетнего решили соблазнить. По законам XXI века это вроде бы преступление. Только по тем же законам эта юная пятнадцатилетняя девица тоже несовершеннолетняя. Хочет устроить дуэт «Ромео и Джульетты»? Ой, не к добру была недавняя премьера шекспировского творения! По нынешним же временам я уже почти полгода как совершеннолетний после неудавшейся помолвки с Марией Меншиковой. Да и Катя, похоже, готова хоть сейчас под венец… со мной! Вон как выставляет свои прелести и округлости!

— И какие же у нас есть хорошие новости, княгиня? — спросил я, заходя с другой стороны от художника подальше от напористой девицы и поглядывая на коробку с кистями и красками.