Петр Первый: благо или зло для России?

Однако Петра I в этой системе совершенно не интересовали никакие институты власти, кроме коллегий, хотя уже упомянутый Г. Фик, доставивший регламенты шведских учреждений и давший полное описание политического устройства Швеции, предлагал наделить Сенат представительными функциями и учредить высший орган для согласования интересов монарха, общества и бюрократии. Царь без всяких обсуждений отверг эту институцию, противоречившую принципам самодержавия. То же самое произошло и в отношении низшего уровня управления. Когда 3 ноября 1718 года обсуждался вопрос о воспроизведении в России шведской системы местного управления, Сенат вынес решение, одобренное Петром: "Кирхшпильфохту и ис крестьян выборным при судах и у дел не быть для того, что всякие наряды и посылки бывают по указом из городов, а не от церквей, к тому ж и в уездех ис крестьянства умных людей нет". Невозможно пройти мимо последнего аргумента, характеризующего народ, чьи органы самоуправления ("земля") в годы Смуты начала XVII века спасли Россию от гибели, посадили Романовых на царство и первое время подпитывали государство добровольными пожертвованиями, собранными в форме самообложения налогами. По мере укрепления самодержавия это забылось, что, впрочем, весьма характерно для нашей власти. Зато в критические моменты власть начинает искать защиты у своего народа, именуя его "нацией" (Александр I в 1812 году), "братьями и сестрами" (Сталин в 1941 году). А в остальное время — среди народа "умных людей нет", поэтому естественно, что в "стране дураков" самый умный — назначенный сверху чиновник.

Да, Петр перенес в Россию государственные институции Швеции, Дании, Франции, но как он изменил их, высадив на русскую почву! Если продолжить это сравнение, то можно сказать, что перед пересадкой западных институтов Петр оторвал все корни, что соединяли их с выборным началом, с сословным представительством. Бюрократическая камералистская машина, контролируемая на шведской почве выборными органами снизу и парламентской системой сверху, получила в России никем и ничем не контролируемое развитие. Бюрократия — полезная в определенных количествах трава — на русской почве настолько разрослась, что превратилась в могучий, непроходимый сорняк, задушивший другие растения. Кто бы ни сидел на троне после Петра — слабая женщина, юный отрок да хоть бы лошадь, как во времена Калигулы, — ничего не менялось. Перпетуум-мобиле бюрократии был запущен и, как вышедший из-под контроля реактор, стал сбивать все казенные "системы защиты" в виде судей, прокуроров, ревизоров, фискалов. В итоге с петровских времен и по сей день Россией правит бюрократия, руководствующаяся в своих действиях в первую очередь собственными интересами, а не пользой "глупого народа", который не имеет инструментов ее контроля. Так петровская государственная реформа, начатая из благих побуждений, привела к бюрократической революции. И это серьезнейшим образом отразилось на будущем развитии России — страны, ставшей вотчиной бюрократии…

Самодержавие Петра

Почитатель:

Но Петр-то в чем виноват? Разрабатывая регламенты, вводя западноевропейские государственные институты и порядки, он стремился лишь упорядочить систему государственного управления — ведь унаследованная им государственная машина не выдержала нагрузок времен Северной войны и начала разваливаться, как старая телега. Заменил он ее лучшим, что было в то время у других народов, — камералистскими институтами, которые на протяжении многих десятилетий успешно решали проблемы все более усложнявшегося управления. Ваши сетования относительно "кастрации" западноевропейских образцов при пересадки их на русскую почву несостоятельны, поскольку Петр вовсе не собирался переделывать Россию в западную страну, вводить в ней присущие странам Запада политические порядки. Представления о его "западной ориентации", якобы "вестернизации" проистекают от плохого знания исторического материала. Этот широко распространенный в западной науке термин к реформам Петра вообще неприменим! По мнению Петра, Россия должна остаться Россией, но улучшенной, обновленной. Он слишком хорошо знал и свою страну, и страны Запада и не питал никаких иллюзий в отношении первой и вторых.

Нет нужды подробно говорить о том, как Петр любил Голландию. Его Петербург — несомненная реплика Амстердама, подчас буквально воспроизводившая различные стороны городской жизни, о чем свидетельствует архитектура, Невский флот, Новая Голландия и т. д. Читая царскую переписку с посланником в Гааге князем Б. И. Куракиным, нельзя не обратить внимание, что Петр в огромных количествах закупал для себя одежду, обувь, посуду, другие вещи. Порой кажется, что он ел исключительно голландские продукты. В 1717 году царь заказал миниатюрную модель дома, которая должна была дать жене представление "о чистоте, удобствах и роскоши домашней голландской жизни".