Петр Син

— Ага, сдохнешь! В муках сдохнешь! И знаешь, меня это будет утешать когда стану умирать! Когда-то в древние времена был обычай — после смерти родовитого человека к нему в могилу клали все самое ценное — начиная с золотых побрякушек, и заканчивая самыми ценными рабами. Ну и жену туда тоже! Ибо нехрена тут по мужикам бегать, пока муж в гробнице валяется! Вот и заберу тебя с собой! Ведь ты самое ценное мое имущество! Гы гы гы…

Мда. Узнаю армейский юмор. Ему смешно, а мне как-то и не очень. Перспектива досрочно покинуть этот мир маячила на горизонте, как огромный Родосский Колосс. Если этот тип сегодня покинет этот мир…впрочем — я уже повторяюсь. Надо не кричать: «Рятуйте, люди добрие!» — а начинать думать. А еще — сделать попытку…

— Хозяин! Вылечите мне ногу! Мало ли что случится — я вам хотя бы помогу! Не дам в спину ударить!

Лекарь задумался, и думал секунд пять. Потом вдруг вытянул руку и пребольно ткнул мне в нос международным, и даже межпространственным известным жестом — фигой ткнул, скотина:

— Вот тебе! Видал?! Понюхай, чем пахнет? (пахло дерьмом, как и от всего Велура, но я ему об этом не сказал) Вот тебе, а не здоровая нога! Ковыляй, и вспоминай, как плохо служил хозяину! Лечение надо заслужить! Пошел отсюда! А вы, мерзавцы, идите и скажите, чтобы мне приготовили ванну!

* * *

До вечера оставалось еще несколько часов. До окончания моей жизни. Бой на ножах, это такая непредсказуемая штука — даже не передать! Вот, например — попался под ногу камешек, ты споткнулся, потерял равновесие, и…твой неуклюжий противник, котрого ты совершенно не уважал и которого не боялся — тоже спотыкается, падает, и вспаривает тебе бедренную артерию! И ты нормально помираешь за считанные секунды, лишившись большего объема своей крови!

Или еще — солнце тебе в глаза блеснуло, на долю секунды потерял противника из виду и он совершенно случайно чиркнул тебе по сонной артерии. Может быть? Да запросто! Бывают неудачные дни у всех, когда не получается совсем ничего. И что дальше? А дальше ты фонтанируешь кровью и быстренько теряешь сознание и саму жизнь!

Господи, ну зачем этот идиот тряс пиписькой перед противником?! Я виноват! Надо было ему ее совсем уменьшить! Чтобы сцука не по борделям бегал, а с большущей лупой ее искал, когда отправляется в сортир! Но это конечно же так…это я уж от отчаяния. Но все-таки — что делать дальше?

Достаю бутылочку с мутагеном, смотрю на нее, рассматриваю на просвет. Что делать? Взять с собой? Если этот придурок все-таки завалит офицерика, и сам будет тяжело ранен — я его с этим мутагеном смогу легко спасти. Если это конечно позволяют правила. Где бы почитать дуэльный кодекс? Ведь должен же у них быть какой-то дуэльный кодекс? Не просто же так они выходят на ристалище и выпускают у противника кишки? По земным правилам я знаю, что должны быть еще и секунданты, наблюдающие за правильностью ведения поединка. А тут как? Просто выходят и бьются?

Выбиваю пробку из бутылочки — она вылетает с громким «шампанским» звуком, бездумно подношу горлышко к губам, и залпом, не раздумывая пью эту смесь человеческой и драконьей крови, приправленную травами и еще какой-то дрянью — помимо магии. Вкус — как…как…я не знаю, с чем сравнить эту гадость! То-то же они вливают мутаген в глотку только спящему человеку! Ведь неспроста, как оказалось!

Горло обожгло, будто я выпил кипятка, приправленного кайенским перцем. Дикая боль прожгла внутренности, как если бы в желудок мне залили расплавленного металла. И…начал просто-напросто вырубаться, терять сознание, уплывать, погружаться в сон… А затем…поднялся, воспарил над своим телом, повиснув у потолка, глядя на себя, любимого почти что с белого облачка! Почему с облачка? Ну как же — известно, что во-первых Господь Бог всегда сидит на облачке, глядя на нас, грешников, ну и соответственно чистые души улетают туда, на небеса. Грешников, судя по фильмам утаскивают под землю — рычащие темные фигуры, вероятно работники Ада. Типа доставщики душ.

И вот — я гляжу на себя, лежащего на спине, раскинувшего руки на покрывале. Глаза у меня вытаращены так, будто я очень удивлен тем обстоятельством, что скоро отправлюсь на новое перерождение, пустая бутылочка из-под заветного лекарства выпала, еще катится по деревянному полу, и похоже что с момента моей безвременной кончины прошло всего-навсего секунда, а может и того меньше.

Стоп! Почему это «кончины»? Я же прекрасно вижу — грудь моего носителя шевелится, дыхание есть, и я даже отсюда слышу стук сердца, размеренный, мощный. Как и полагается нормальному сердцу.

Тогда что, я могу вернуться? Снова занять тело? Подождите-ка…как оно может дышать и двигаться, если меня в нем нет?! Опа! А это что такое? Какого черта вы сюда набежали, стервятники?!

— Привет!

Это здоровенный мужик крестьянской наружности — он стоит голышом, будто так и положено, и ничуть не стесняется присутствия нескольких женщин и девушек, некоторые из которых тоже не очень-то одеты.

— Привет! — автоматически отвечаю я, и мужик тут же радостно хихикает: