Петр Великий как законодатель. Исследование законодательного процесса в России в эпоху реформ первой четверти XVIII века

При таком предварительном накоплении законодательных источников должны быть соблюдены следующие условия. Во-первых, чтобы указанные материалы были в распоряжении исследователя в достаточном количестве – для изучения законодательной работы не только какой-либо одной отрасли реформы, но и разных ее сторон, например военной, сухопутной и морской, преобразования центральных учреждений и областного управления, установления органов государственного надзора, реформы финансовых учреждений и т. п. Во-вторых, должны быть разысканы и приведены в известность собранные по указаниям Петра I иностранные акты не одной какой-либо страны, например Швеции или Франции, но всех государств Западной Европы, у которых были сделаны заимствования в эпоху реформ. В-третьих, эти иностранные законодательные источники должны быть приведены в известность не за один какой-либо период законодательной работы Петра I, а за все время его правотворческой деятельности. Только при соблюдении указанных нами условий будет видно, какие законодательные акты и какого именно западноевропейского государства явились преобладавшими источниками в правотворчестве Петра I, в какой отрасли законодательства и в какие периоды реформы они оказывали на него самого и на его правительственные органы наибольшее влияние, безраздельно или совместно с какими-либо законодательными актами другого государства – каждые в своей области.

Несоблюдение того или иного из указанных требований может привести, как это обычно бывало до сего времени, к односторонним выводам, например к признанию в законодательстве Петра I «шведомании»[1356] или к преувеличению роли какого-либо отдельного лица, например Анастасия Христиана Любераса[1357].

Указанные нами условия накопления материала обширны и нелегки для исполнения, они требуют большого предварительного, чернового труда от исследователя – и тем не менее должны быть приняты и полностью выполнены русской историографией. До выполнения этой задачи авторы как отдельных исследований, так равно и общих обзоров эпохи Петра Великого обязаны воздерживаться от далекоидущих, широких выводов по вопросу о заимствованиях из иностранных источников и о влияниях иностранных законодательств на правотворчество Петра I и [должны] ограничивать свои заключения формулами, констатирующими наблюдения только над изученными, отдельными моментами и строго определенными отраслями законодательства Петра I, например так: «Реформа финансовых учреждений Петра I проводилась царем в конце второго десятилетия XVIII века с помощью прожектера, иноземца Генриха Фика, на основании шведских источников». Или: «Органы государственного гласного надзора и ревизии денежных сумм в центральных учреждениях устанавливались Петром I во втором и третьем десятилетиях XVIII века под большим влиянием и на основании французских морских законов, подготовленных для использования в правотворческой работе по указаниям царя его агентом во Франции, русским морским офицером Кононом Зотовым». По состоянию материалов и предварительных исследований в русской исторической науке еще не пришло время для широких и окончательных выводов и заключений относительно всего законодательства Петра I с изучаемой стороны.

Следующим, вторым требованием методологии исследования данного вопроса должно быть приведение в известность другого источника заимствований в правотворчестве Петра I – сообщений царю [от] его агентов о западноевропейских административных порядках и обычаях, как они сложились на практике в то время в государственной жизни передовых стран Западной Европы. Из указов Петра, как нами уже было отмечено выше, видно, что царь при подготовке к законодательной работе нужного материала постоянно обращал внимание своих агентов за границей на необходимость и обязательность не только разыскать и доставить ему писаные и изданные законы передовых государств Западной Европы, но также наблюдать и изучать установившуюся практику, обычаи и порядки в тех государствах, куда они [агенты] были посланы царем, а затем сообщать ему лично со всеми подробностями. Для примера приведем несколько распоряжений Петра I.

В указе от 24 января 1715 года К. Н. Зотову, при посылке его во Францию, царь писал собственноручно: «Все, что к флоту надлежит на море и в портах, сыскать книги; также, чего нет в книгах, но от обычая чинят, то пополнить и все перевесть на словенской язык нашим штилем»[1358]. В том же, 1715 году, 12 сентября, Петр писал генерал-адъютанту Ягужинскому в Данию: «Пред сим из канцелярии писали к послу, к[нязю] Долгорукому, дабы весь анштальт экономии королевства Датского сыскал печатные, а чего в печати нет – письменные; также чего в письме нет, для того что уже обыкло, – и то написать же»[1359]. Через два месяца Петр вновь напоминает своему специальному агенту о неисполнении им и послом князем Долгоруким указа царя, прибавляя мотивировку своего требования: «А без того, по одним книгам, нельзя будет делать, ибо всех циркумстанций никогда не пишут»[1360].