Петр Великий: личность и реформы

Но участникам похорон из правящей верхушки было, конечно, не до уличного юмора. Проснувшись на следующий день после смерти Петра, они не смогли не ощутить, что ситуация коренным образом изменилась, что отныне так, как было при Петре, уже не будет никогда, ибо все, что делал Петр, правильно или неправильно, было освящено его огромным авторитетом, его поистине безграничной властью, полученной им давно и по праву рождения не нуждавшейся в доказательствах и обоснованиях. Самые близкие к нему сановники были под сильным влиянием личности реформатора, они смотрели на мир его глазами, поэтому многие недостатки и пороки системы ими преуменьшались или казались легко исправимыми, а решения даже самых сложных проблем – простыми, так как всегда всю ответственность за последствия брал на себя Петр – истинный руководитель страны, мозг и душа начатого им же грандиозного дела.

Бронзовая маска Петра I.

После смерти его все переменилось. Екатерина управлять не могла, тяжесть бремени правления и ответственность теперь ложились на «принципалов», которые, вроде бы дружно поначалу взявшись за тяжкое бревно власти, несли его с разной степенью усердия и напряжения, ссорились и подсиживали друг друга. Реформы не были завершены, и, стоя в недостроенном Петропавловском соборе в тот момент, когда гроб с телом Петра ставили в крошечную часовню (из которой его перенесли в подготовленную гробницу лишь в 1731 году), они имели перед собой поразительную аллегорическую картину состояния страны в момент смерти Петра: великолепная гигантская колокольня с ангелом на шпиле возносилась на головокружительную высоту, а стены по всему периметру огромного собора были не выше человеческого роста. Но если блестящий зодчий итальянец Доменико Трезини имел утвержденный царем план строительства кафедрального собора и знал наверняка, что и когда делать, то блестящая свита Петра не получила от покойного императора ни указаний, ни советов, никакого плана того, что необходимо предпринять.

Собственно, и сам Петр не имел никогда разработанных планов реформ: у него были, как правило, только наметки конкретных преобразований; во многом он руководствовался интуицией, пониманием общих задач, анализом развития тех или иных заданных им же процессов, а нередко действовал бессистемно, не считая при этом необходимым что-либо объяснять. Вместе с ним умерла и та грандиозная лаборатория мысли, которая одна долгие годы определяла всё и вся в стране. Осиротевшим «птенцам» приходилось брести неизведанными дорогами, на свой страх и риск, часто исходя в политике из обстоятельств, а не задуманных планов. И хотя Меншиков с первых дней царствования Екатерины I был признанным лидером правительства, не встречая особого сопротивления среди правящей верхушки, он не обладал ни широтой, ни масштабностью мышления Петра, он не овладел даже его приемами управления, чтобы хотя бы имитировать продолжение прежнего курса, да и, по-видимому, не особенно стремился к этому жизнь выдвигала на повестку дня десятки срочных проблем, требовавших внимания и решения. Политика, как известно, есть результирующая различных разнородных факторов, подводных течений, не учитывать которые при прокладке курса государственного корабля невозможно, рискуя иначе посадить его на мель. Теперь самое время сказать об этих факторах.