Петр Великий: личность и реформы

К 1707 году поток беглых из центра настолько усилился, что правительство, получая многочисленные жалобы владельцев беглецов и донесения окраинных городов об усилении разбоев и передвижениях масс беглых, предприняло в общем-то обычную для тех времен полицейскую акцию: отправило летом 1707 года отряды «сыщика» князя Ю. В. Долгорукого, которому было предписано освидетельствовать и вывезти беглых крестьян с Дона в Россию под конвоем. Долгорукий действовал согласно указу, но с особой жестокостью. Его отряды, как писал Булавин кубанским казакам, «многия станицы огнем выжгли и многих старожилых казаков кнутом били, губы и носы резали и младенцев по деревьям вешали, также женска пола и девичья брали к себе для блудного помышления на постели». По-видимому, действия Долгорукого имели большой общественный резонанс и стали той искрой в пороховом погребе, которая и привела к взрыву в ночь на 9 октября Булавин с двумя сотнями человек окружил место ночлега Долгорукого и перебил весь его отряд. Вскоре были уничтожены и другие отряды сыщиков, а стоящие во главе их офицеры казнены. После непродолжительного перерыва в феврале 1708 года восстание запылало с новой силой. Эту силу ему придавала связь, установленная между булавинцами и Запорожской Сечью, а также весьма эффективная пропаганда среди крестьян Тамбовского, Воронежского, Борисоглебского и иных южнорусских уездов. Булавин рассылал в ближние и дальние места «прелестные» письма с призывом к крестьянам, ко всем страждущим от властей и официальной веры присоединиться к повстанцам. Воззвания призывали не подчиняться властям, «перевесть» бояр, воевод, подьячих, помещиков.

Петр оказался в очень сложном положении, ибо его армия под непрерывным давлением шведов отступала через Белоруссию и Украину и возникла реальная опасность оказаться между двух огней. Поэтому царь с начала апреля 1708 года предпринял самые активные действия по локализации восстания и его удушению. Командиром карательного отряда был назначен В. В. Долгорукий – брат убитого Булавиным «сыщика». Выбор этот был не случаен, хотя Петр предупреждал его о необходимости осторожного обращения с народом, «дабы, как есть простой народ, оне того не помнили, что ты станешь мстить смерть брата своего, что уже ныне не без молвы меж них». Реально же Долгорукий мог удовлетворить свое чувство мести, не преступая данной ему инструкции от 12 апреля 1708 года: «Понеже сии воры все на лошадях и зело лехкая конница, того для невозможно будет оных с регулярною конницею и пехотою достичь, и для того только за ними таких же посылать по разсуждению. Самому же ходить по тем городкам и деревням (из которых главной Пристанной городок на Хапре), которыя пристают к ворофству, и оныя жечь без остатку, а людей рубить, а заводчикоф на колесы и колья, дабы сим удобнее оторвать охоту к приставанью… воровства у людей, ибо сия сарынь кроме жесточи не может унята быть».

Для подавления восстания были переброшены не только части, находившиеся в распоряжении киевского и азовского губернаторов, но и драгуны с фронта, а также решено было поднять дворянское ополчение на Москве. Примечательно, что настаивавший перед царем о сборе ополчения Долгорукий видел в этом залог успеха не только по военным, но и социальным причинам. 2 июня 1708 года он писал из Острожска Петру: «Прошу, государь, о том, чтоб ваше величество подтвердил своим государским указом, чтобы судьи по доношению моему послали указы, чтобы царедворцы ехали ко мне немедленно, а они, государь, зело нужны на етех воров и на противников. Известно тебе, государю, самому, каковы донские казаки: нерегулярное войско, а царедворцы на них зело способны будут, они сами се, у них люди свои будут, хоть бы казаков против их вчетверо было. И на царедворцов мошно надеетца, на шведов они плохи, а на этот народ зело способны».

К этому моменту восстание достигло апогея: Булавин вступил в столицу Донского края – Черкасск – и был избран на кругу войсковым атаманом. Судя по рассылаемым им грамотам, он рассчитывал на присоединение к восстанию запорожских и кубанских казаков. После бурных дебатов запорожцы прислали к Булавину крупный отряд, принявший участие в военных действиях.