Петр Великий. Прощание с Московией

Здания в этом городе свидетельствовали о его богатстве. Из порта Амстердам казался городом краснокирпичных церковных башен, симметричных и целесообразных, с округлыми формами, характерными для голландских построек. Отцы города чрезвычайно гордились своей ратушей и считали это сооружение, опиравшееся на 13 659 свай, восьмым чудом света. (Ныне там королевская резиденция.) Город был полон пивоваренных и сахарных заводов, табачных складов, хранилищ для кофе и пряностей, пекарен, боен, чугунолитейных предприятий – все имело свой облик и свой запах, а вместе они создавали картину необычайно богатую и разнообразную. Но красноречивее всего о богатстве Амстердама говорили солидные дома, выстроенные вдоль каналов преуспевающими купцами. Эти дома, немного отодвинутые от берегов, осененные вязами и липами, остаются лучшим украшением современного Амстердама. Очень узкие (величина налога с домовладельцев зависела от ширины фасада), они тянулись ввысь на четыре-пять этажей и заканчивались изящным, островерхим фронтоном. С конька обычно выступала над улицей балка, которую использовали, чтобы при помощи системы блоков поднимать громоздкую мебель и другие предметы с улицы в дом прямо через окна верхних этажей, так как лестницы были для этого слишком узки. Глядя из высоких окон вниз на улицу, хозяин мог видеть деревья, нарядные фонари и затененную зыбкую воду каналов.

Всюду была вода, всюду корабли. За каждым углом приезжему бросались в глаза паруса и мачты. Район порта выглядел как лес мачт и рей. Пешеходам, пробиравшимся вдоль каналов, приходилось переступать через бухты канатов, причальные кольца, бревна, бочки, якоря, даже пушки. Весь город напоминал верфь. А сам порт переполняли суда всех размеров – маленькие рыбачьи лодки под косыми парусами, в полдень возвращавшиеся с утреннего лова в Зейдер-Зее; большие трехмачтовые суда Ост-Индской компании; семидесяти – восьмидесятипушечные линейные корабли. Все они были построены на характерный голландский манер: с закругленными, приподнятыми носами, широким корпусом и плоским дном – ни дать ни взять огромные голландские деревянные башмаки с мачтами и парусами. Стояли там и элегантные парадные яхты с выпуклыми голландскими носами и большими нарядными каютами в задней части, с окнами в свинцовом переплете, обращенными на корму. В восточном конце порта, в квартале под названием Остенбург, размешались громадные верфи и бесчисленные стапели, на которых строились суда голландской Ост-Индской компании. Здесь рядами росли крупные, круглые, выпуклые корпуса кораблей – кили, шпангоуты, обшивка, палуба за палубой. Поблизости ремонтировали вернувшиеся из далеких плаваний суда-ветераны: сначала с них снимали оснастку и мачты, а потом корпуса выволакивали на мелководье и переворачивали набок. Так они и лежали, словно выброшенные на берег киты, пока по ним сновали плотники и другие рабочие, отдирая от днища толстый ковер морских растений, заменяя прогнившую обшивку и заливая швы свежей смолой.

Вот сюда, в этот особый моряцкий уголок рая, имя которому Амстердам, и явился Петр, чтобы провести здесь четыре месяца.

* * *

Саардамские толпы заставили Петра уехать в Амстердам, но ему бы все равно пришлось туда возвращаться, чтобы встретить свое собственное Великое посольство, которое вот-вот должно было прибыть. Послов по-царски встретили в Клеве, недалеко от границы, и предоставили им четыре большие яхты и многочисленные экипажи. Городские власти Амстердама, понимая, какое значение может иметь это посольство для будущей торговли с Россией, решили оказать ему необычайные почести.

Прием предусматривал торжественные визиты в ратушу, адмиралтейство и на верфи, специальные представления в опере и балете, огромный банкет с фейерверком, который должны были запускать с плота на Амстеле. Во время этих торжеств Петру выдался случай поговорить с бургомистром Амстердама Николасом Витсеном. Это был замечательный человек – состоятельный, уважаемый как за свои заслуги, так и за свой нрав; будучи должностным лицом, он был еще и путешественником, покровителем искусств, и ученым-любителем. Одним из его пристрастий были корабли, и он пригласил Петра осмотреть свое собрание судовых моделей, навигационных приборов и инструментов, применяемых в кораблестроении. Витсен питал слабость к России, и долгое время, несмотря на обилие других обязанностей и увлечений, он выступал как неофициальный представитель Московии в Амстердаме.