Петропавловская Голгофа

В конце декабря 1916 года произошло убийство Распутина. Николай Михайлович не скрывал своего одобрения и поддержки заговорщикам. Великий князь подписал обращенное к Государю письмо членов Императорского дома Романовых о смягчении участи убийц Распутина – Феликса Юсупова и Дмитрия Павловича Романова. Ранее великий князь уже писал Императору о Распутине:

«Если ты не властен отстранить от нее (речь об императрице) это лживое, дурное влияние, то, по крайней мере, огради себя самого от постоянных злостных нашептываний через любимую тобою супругу».

Ситуацию усугубляло и то, что великий князь высказывался об обязательности немедленного ввода конституционной монархии. Чаша терпения императора была переполнена, и Николая Михайловича приговорили к двухмесячной высылке в его украинское имение.

Николай Михайлович напишет о Николае II в дневнике: «А он, что за человек, он мне противен, а я все-таки люблю его, так как он души недурной, сын своего отца и матери и, может быть, люблю его по рикошету, но что за подлая душонка!».  В ссылке он проведет два месяца и там узнает об отречении императора. Он немедленно отправится в Петроград, чтобы участвовать в великих событиях и делать историю. Великий князь пишет письмо Керенскому и сообщает о готовности выставить свою кандидатуру на выборах в учредительное собрание. Николай Михайлович дает интервью российской и зарубежной прессе и говорит, что падение самодержавия даст России спасение и вернет стране былое величие. Весной 1917 года все Романовы вели себя по отношению к новой власти сдержано, и только один проявлял сверхактивность. Николай Михайлович искренне пытается найти себя в условиях революционной России, но новой власти он оказывается не нужен. Прозрение к нему пришло только осенью 1917, когда стало ясно, что династию решено утопить в крови. Все Романовы были выставлены врагами революции и всего русского народа. Задача дискредитировать царствующий дом была поставлена сначала временным правительством, а потом и большевиками.

Как видно из письма великого князя Николая Михайловича датскому посланнику от 13.Х.1918, князь хорошо понимал всю тщетность попыток достичь освобождения с чьей бы то ни было помощью, а тем более, с помощью Германии или при посредничестве украинского гетмана Скоропадского. По этому поводу он писал Скавениусу: «…Я думаю, что не ошибусь по поводу настоящих намерений немцев. Вы сами прекрасно знаете, что все наши теперешние правители находятся на содержании у Германии, и самые известные из них, такие как Ленин, Троцкий, Зиновьев, воспользовались очень круглыми суммами. Поэтому одного жеста из Берлина было бы достаточно, чтобы нас освободили. Но такого жеста не делают и не сделают, и вот по какой причине! В Германии полагают, что мы можем рассказать нашим находящимся там многочисленным родственникам о тех интригах, которые немцы в течение некоторого времени ведут здесь с большевиками. Поэтому в Берлине предпочитают, чтобы мы оставались в заточении и никому ничего не смогли поведать. Они забывают, что все это вопрос времени и что рано или поздно правда будет установлена, несмотря на все их уловки и хитрости».

Весной 1918 года у Николая Михайловича появляется возможность тайно бежать из России. Он отказывается: «Я свой путь висельника пройду до конца и не хочу, чтобы мое бегство большевики использовали как повод для расстрела императора, я перед ним виноват, скажите, что я снова стал монархистом».