Петру Гроза

24 сентября 1935 года по приглашению Петру Грозы в его родное село Бэчию приехала делегация МАДОСа, чтобы поговорить со своими товарищами из руководства «Фронта земледельцев» об общих бедах румынского и венгерского крестьянства Трансильвании. Тут, в доме Грозы, делегаты обеих организаций обсуждали, сколько горя и страданий переносят все трудящиеся независимо от того, на каком языке они говорят и в какую церковь ходят слушать обращенные к богу молитвы. Румынский помещик эксплуатирует одинаково жестоко и румынского и венгерского крестьянина: венгерский помещик дерет столько же шкур с румынского крестьянина, сколько и с венгерского. Разницы никакой. И потому как в войне крестьян под водительством Георге Дожи участвовали и венгры и румыны, кат: во время восстания Хории, Клошки и Кришана румыны боролись и гибли вместе с венграми, так и сейчас нужно объединиться. Только не для всеобщей гибели, а для победы над общим врагом. И крестьяне-венгры и крестьяне-румыны говорили в гостеприимном доме Грозы о том, что господствующие классы, умеющие объединиться для эксплуатации и угнетения независимо от национальной принадлежности, сеют национальную рознь с первого дня поступления ребенка в школу.

— До семи лет, до поступления в школу, — говорил делегат клужских рабочих и крестьян Янош Ференц, — крестьянские и рабочие дети дружат, и никто не задается вопросом, какой национальности и какого вероисповедания его товарищ по игре. Но смятение детских умов начинается с того часа, когда ребята переступают порог школы. Тогда румына оскорбят прозвищем «олах», а венгру скажут «эй ты, топор».

Другой делегат — Янош Якоб — говорил, что независимо от того, на каком языке говоришь, если ты бедный, то все время находишься на передовой черте голода. Неутомимый активист «Фронта земледельцев» Груя Петру Моцу с особой решимостью подчеркивал:

— Права народа завоевываются риском и мученичеством. Мы не должны бояться преследований.

Другой крестьянский активист, из области Банат, с болью рассказывал: в деревнях уже стало правилом, что сборщики налогов сдергивают одеяла со спящих крестьянских детей, что полиция избивает и арестовывает активистов «Фронта земледельцев», с презрением клеймит их словом «больчевик».

— Правящая прослойка, — говорил он, — оторвалась от низов и все с большей ненасытностью заграбастывает капиталы. Будем же бороться за наступление того времени, когда эта прослойка не сможет больше владеть ни капиталом, ни быть во главе народа, который она так подло предала.

Об этой правящей прослойке Петру Гроза беседовал с клужским журналистом В. Мунтяну. Беседу эту опубликовала 25 мая 1935 года издававшаяся в Клуже газета «Адевэрул».

— Думаю, что будет чрезвычайно интересно узнать прежде всего, как видит человек вашего диапазона современный профиль нашей руководящей верхушки.

Гроза посмотрел на журналиста с горечью, нахмурился и ответил:

— На экране нашей общественной жизни не вижу ничего, кроме насквозь фальшивой политической интеллигенции. Она не шагнула дальше постоянных компромиссов, не поднялась до уровня требований исторического момента. На уровне требований истории остались только массы.

Гроза достал блокнот, стал перелистывать страницы.

— Прошу вас, запишите дополнение к ответу. Прочту сделанную мною запись по поводу двадцать восьмого февраля, когда власти, интеллигенция и пресса «праздновали» стопятидесятилетие со дня восстания Хории, Клошки и Кришана: «Эти руководители революции отсюда, из уезда Хунедоара, и мы живем вместе с их наследниками, которые очень напоминают Хорию, Клошку и Кришана. Если бы мы не знали, что со времени той революции прошло уже сто пятьдесят лет, то должны были бы поверить, что те, вчерашние, — это сегодняшние. Для них ничего не изменилось. Почему тогда такой праздник и такое звонкое веселье устраивает румынская интеллигенция, в жизни которой все же кое-что изменилось? Эксплуататоры тех крестьян, мадьярские графы и бароны, низвергнуты. Но на их место воцарились мы, банкиры, адвокаты и политиканы. Смена очень удачна, счастлива, и причина праздника становится понятной. Но когда подумаешь о бесчисленной массе крестьян, преследуемой банками, финансовыми агентами, избиваемой жандармами и разоряемой экономическим кризисом, поймешь, почему же она, эта масса крестьян, полностью отсутствует на этом шумном, праздничном шабаше». — Гроза закрыл блокнот и добавил к прочитанному: — Следовательно, интеллигенция, занятая сегодняшней политикой, довольствуется имеющимся достатком и полностью забывает о том, что за кулисами сцены, на которой опытные артисты играют уверенно и азартно, эксплуатируемые миллионные массы с ненавистью сжимают кулаки. Это кулаки народа, он перестает любоваться головокружительными номерами политических акробатов и переходит к реальным действиям, в чем вы имели случай убедиться.

— Как вы оцениваете ориентацию румынской общественной жизни? — спросил корреспондент.