Певец Волги Д. Н. Садовников

Государевым указом
Атаману-вору Стеньке
Все прошедшие вины
С голытьбою прощены.

Откачнулся, разудалый,
Прочь от шаховой земли
И опять на Волгу сгрудил
Все суда и корабли.

Снова Стеньке с казаками
Вплоть до Дона вольный ход —
И до Астрахани Волгой
Он на Соколе плывет.

Вот и устье с камышами,
Святорусская земля;
Вон и башни зачернели
Астраханского кремля…

С каравана шум несется,
Песни, крики и пальба…
Дует свежая моряна
В парусовые зоба.

Вьются шали дорогие
На мачтовых деревах;
Снасти шелком перевиты,
Позолота на кормах…

А на пристани собрался
Астраханский вольный люд,
Машут шапками на Волгу,
Не расходятся и ждут.

Сходни брошены на берег;
Атаман вперед идет;
Перед соколом залетным
Расступается народ.

Да и есть чему дивиться:
Ворот золотом расшит,
На кудрях сибирский соболь,
На кафтане — аксамит.

А за ним толпою пестрой
Сходят царские стрельцы,
И низовые бурлаки,
И донские удальцы.

«Здравствуй, батюшка родимый! —
Все кричат, и стар и мал. —
Подобру ли поздорову?
Где, кормилец, пропадал?» —

«На царя работал, братцы;
За святую бился Русь…
Вот опосле, время будет —
Здесь делами разберусь;

А теперь гулять приглянул!
Пей, народ, на Стенькин счет!..»
И с ватагою казацкой
Шумно городом идет.

Всех поит, не разбирая,
Государевым вином,
Серебро горстями мечет,
Стелет улицу сукном.

А бабье и девки ловят
От удалых нарасхват —
Бирюзу, цветные бусы,
И парчу, и кановат.

Словно город весь огулом
Стал царевым кабаком:
Только Стенька показался —
Всё по городу вверх дном.

С воеводой вместе ходит;
По кормленому плечу
Бьет рукой да шутки шутит:
«Не ворчи! Озолочу!»

А чего ворчать? Недаром
Воевода с ним в ладу:
Стенька будет посильнее
Воеводы в городу…

За Степаном — только свистни —
Колыхнется весь народ…
А кому охота биться
За царевых воевод?

Стенькина шуба («От казацкого веселья»)