Певец Волги Д. Н. Садовников

Что ты делашь, плут разбойник!
Муж услышит, закричит!..

Следовательно, ей был известен какой-то более полный текст стихотворения Садовникова, чем публиковавшиеся в лубке и песенниках. Изменения текста в народных вариантах более органичны, творчески смелы. Например, вместо строк Садовникова «Муж сидит в ряду гостином — да алтынам счет ведет», в варианте Петровой; «У Елены муж торговый за бутылкой счет ведет». Или вместо: «Ходит Стенька кажный вечер» (Садовников) в варианте Петровой: «Проторил злодей дорожку» и т. д.

Любопытно упоминание губернатора (особенность данного варианта), это отголосок народных песен о расправе Разина с астраханским воеводой.

Песня опускает все историзмы автора. Поэт в кратких, но типических чертах стремится передать изображаемую им эпоху, певец, наоборот, переносит место действия в окружающую его обстановку, более ему близкую и понятную: «городской посад» и «рубленые хоромы» заменены в песне «городским садом» и «барскими хоромами».

Своеобразную переработку стихотворения представляет текст, записанный фольклористкой С. С. Жислиной в 1938 г. в Ясной Поляне, Тульской области, от Т. Я. Макаровой, 70 лет (ее как певицу знал и ценил Л. Н. Толстой). Содержание песни переработано в духе популярных разбойничьих легенд: не любовная встреча, а похищение молодицы, муж остается с младенцем на руках.

Полонянка. Впервые опубликовано в журн. «Огонек», 1880 г., № 11, Тематика стихотворения, его сюжет — неудачная любовь разбойника, месть полоненной девицы — общее место народных разбойничьих преданий и лубочной разбойничьей литературы. Под влиянием этой последней сложилась романическая ситуация народной драмы под названием «Лодка», «Черный ворон», «Шайка разбойников».

Интерес народа к разбойничьей тематике объясняется не одной лишь литературной традицией, но и фактами реальной действительности. Еще в первой половине XIX в. разбойничество в России было явлением повсеместным и бытовым, случаи похищения девиц и молодых женщин были не редка, — об этом существует много народных рассказов реалистического типа (побывальщин).

Выбор этого сюжета Садовниковым указывает на большое чутье поэта, его уменье подмечать типовое в быту и творчестве народа.

Стихотворение написано обычными приемами книжной поэзии.

Усолка. Впервые опубликовано в журн, «Семья и школа», 1873 г., № 9.

«Усолка» — одно из самых ранних по времени появления в печати стихотворений Садовникова. Оно возникло в результате его основательного знакомства с исторической литературой о Жигулях и Самарской Луке и собственных путевых наблюдений. Большой бытовой материал дали поэту местные народные предания. В них рассказывается о тревожных временах постоянных набегов на Усолье ногайцев. Жители спасались в болотах, на островках. Один из таких островков носил, по преданию, название «Жилой поляны». С появлением врага поднимался мост, и жители скрывались на острове. Самарская Лука была постоянно на военном положении, с вершин курганов передавались вести с помощью зажженного дерева.

«Усольские предания о тех временах, — пишет Садовников, — сложились даже в одну довольно оригинальную повесть о старухе-богатырше, которая как бы олицетворяет собой коллективную храбрость населения соленого городка». Это предание и послужило источником для стихотворения Садовникова.

Место, на котором, по преданию; происходила битва, лежит недалеко от Усолья и до сих пор носит название «Сечи».

Богатырь девка. Впервые опубликовано в журн. «Живописное обозрение», 1883 г., приложение. Печатается по изданию Терновского.

Непосредственный источник стихотворения нами не выяснен. Садовников определяет его как нижегородское предание. Близко стоит к «богатырю-девке» Садовникова образ «девушки-чернавушки» в былине новгородского цикла «Василий Буслаевич».

Генезис былинного образа «девушки-чернавушки» в научной литературе не выяснен, возможно, что источник его тот же, что и нижегородского сказания о девушке с коромыслом в руке, отогнавшей от родного города татарскую рать. Любопытно, что в Новгородской летописи под 1418 г. рассказывается об участии в народной распре женщины, «Бяше же и се дивно… жена некая, отвергши женьскую немощи, вземши мужскую крепость, выскочив же посреди сонмища, даст ему (боярину Даниле. — В. К.) раны, укоряюши его, яко неистова, глаголющи, яко обиднма есми имь»[22].

Стрела. Публикуется по изданию Терновского.

Источником для этого стихотворения послужило татарское предание о временах покорения Сибири Ермаком. Хан Кучум узнал, что к нему в гости идут русские люди и несут с собой такие стрелы, от которых гром слышен и спастись ничем нельзя. Кучум посылает татарина в казачий стан и велит что-нибудь принести в доказательство, что казаки спят.