Певцы Родины

одна за другой...

Георгий Нисский стоит у обочины Ленинградского шоссе и глядит на поток

танков, рвущихся на запад.

Он продрог, уже давно стемнело, но он не может уйти, оторваться от этой

грозной картины.

"Я этюдов не писал, - вспоминает Нисский. - Я только чувствовал и

смотрел, а потом убегал в мастерскую рисовать и компоновать. А вещь написал,

сам не замечая... в два дня".

В тяжелые дни обороны Москвы Нисский за пятьдесят часов создает

эпическое полотно "На защиту Москвы".

Критики иногда упрекали художника за "быстроту" писания картин. Им,

очевидно, было невдомек, какой глубокий духовный процесс предварял

окончательный "творческий залп" мастера.

В феврале 1942 года Дейнека и Нисский едут в действующую армию, в район

Юхнова. Враг разгромлен, отброшен от Москвы.

Нисский ведет фронтовой дневник.

"Только бы верно понять сердцем. На глаза надежды больше. Видят уже

правильно...

...Отбирать только главное... Остальное, литературно досказывающее,

убирать, убирать, уверенно, безжалостно".

...Отгремела гроза. Но еще бродят в тревожном небе косматые махины туч,

еще темен край неба, где порой у самого горизонта полыхают зарницы. Солнце

прорвало свинцовую гряду облаков и зажгло в напоенном влагой воздухе

радугу - предвестницу окончания ненастья. Ослепительно сверкают ажурные

фермы моста, перекинутого через канал. Нарушая тишину, весело гудит

теплоход, по-деловому расрекая гладь вод. Пейзаж "Радуга" написан Нисским в

1950 году.

В послевоенные годы художник много работал. Он создал десятки пейзажей,

в которых нашла отражение радость ощущения мира. Они пронизаны солнцем, в

них воспета свежесть водных просторов, быстрый бег яхт, красота Подмосковья.

Нисский - отличный яхтсмен. Поэтому так привлекательны и так "обжиты"

его картины. Да это и не удивительно: художник на своем швертботе "Кайра"

проплавал не одну тысячу километров по Оке, Волге, Москве-реке.

"Парусный спорт. Пестово". Солнце и ветер - герои этого пейзажа.

Вернее, ветер, один ветер хозяйничает сегодня в Пестове. Он гонит

острокрылые яхты, раздвигает завесы облаков, которые бросают на

встревоженную ветром воду диковинные тени. Все в движении. Трудно поверить,

что полотно написано зрелым художником, настолько оно переполнено юностью,

порывом.

...Древние холмы старинного города Суздаля, покрытые изумрудным

бархатом трав и увенчанные белогрудыми храмами. Как они величественны и

прекрасны летним вечером, когда ветерок разгонит облака и на ясном небосводе

взойдет бледный серп месяца!

Нисский влюблен в русскую старину. Он побывал в Ростове Великом,

Владимире, Новгороде, Пскове.

Однажды с художником Михаилом Петровичем Кончаловским Нисский приехал

на этюды в Суздаль. Кончаловский тут же сел писать, а Георгий Григорьевич по

привычке пошел бродить.

На склоне одного из окрестных холмов он увидел на траве парня в

начишенных сапогах и розовой шелковой рубашке, который бросил на землю

велосипед и положил на раму вихрастую русую голову. Рядом с ним сидела

девушка в белом платье. В небе, как будто мелом, реактивный самолет,

вычерчивал сложную параболу. Жизнь шла своим чередом.

Когда Нисский в своей мастерской в Москве пробовал все это писать,

получалось что-то не то. Детали мешали воспринимать целое.

Но картина все-таки родилась. Правда, на ней остались только молодые

женщины на переднем плане, а на небе появилась луна.

...Поздняя крымская осень. На море холодно, купаться нельзя. По

пустынному берегу бродит коренастый человек в матросской робе, его старая

капитанская фуражка с крабом надета набекрень, доброе лицо обветрено. Он

идет у самого моря, и ветер, срывая гребешки волн, пригоршнями швыряет ему в

лицо брызги. Это Георгий Нисский.

Художник давно дружит с этими краями, любит их. Встречные радушно

приветствуют его, он отвечает им, подняв сжатые руки.

Штормит. Рыбаки вытаскивают на берег фелюги, а потом гуськом бредут к

зданию артели. Ветер все усиливается, он сорвал с места лилово-свинцовые

тучи, и они нехотя поползли в горы, задевая за башни старой крепости. Через

минуту ветер уже осаживает седые волны, но они упрямо лезут на плоский

берег.

"Шторм идет". Эта картина очень характерна для Нисского наших дней.

...Немые просторы. Бесконечное серое небо и снега. Почти у горизонта

белую равнину ограничивает темный лес. Пустынно. Лишь у опушки соснового

бора бежит лошадка, запряженная в сани. Казалось, никто не способен нарушить

вековую тишину природы.

Внезапно алая игла пронзает небо, и через мгновение слышен рокот

самолета. "Над снегами" - новаторское произведение. В нем ясно звучит

мелодия века, века авиации, космоса...

"Подмосковная рокада". Стрелой пролегла она до пылающего горизонта.

Огромное багровое небо взметнулось над темными полями, над гулким бетоном

шоссе. Раскаленное солнце освещает две крохотные фигуры, идущие по дороге.

Дороги. Любимая, без устали повторяющаяся в творчестве художника тема.