ПГТ Крапивное. Том первый

Представь, мы часовые. Гарнизон
Стоит в горах. Никто нас не воюет.
Но это служба. Мы её несём.
У нас есть вал. На нём, на крепостном,
Мы часовые. Небо существует
Не где-то над, а как бы прямо вот.
Того гляди и скажет: «Шаг вперёд,
Кто запитал парашу от столовой!»
И так бывает. Поворот не новый.
По чести, вообще не поворот.
Другое дело, добавляют бром.
Компот приравнен к половому акту.
Или метнуть с трёх метров топором
В ежа, чтоб ровно надвое. Не так-то
Оно и просто. Тренируйся, шкет.
Мы часовые. Трудности деберца
В том состоят, что больше спичек нет,
На что играть? И каменное сердце
Товарища, пройдохи и шпаны
Ему диктует: хоть на щелбаны.
Но это служба. Утром в лазарет.
Злорадный тон медбрата. Сотрясенье?
Сыграешь с ним. На пачку сигарет
Ну, как бы в долг. И снова невезенье.
Потом зима и бабы. Не секрет,
Что снежные. Но в солнечной системе
Идя служить, особенно в горах,
Так повелось, что стал непереборчив
Простой землянин. Он при топорах,
И есть ежи стремительные очень.
Кому-то ж надо рассказать потом,
Возможно, лишь немного приукрасив,
А эти снежные стоят с открытым ртом.
Твоя с двумя. Да-да. И я о том.
Ну не восторг, не наслажденье разве?

12.11.17

«Был не лишен досуг разнообразий…»

Был не лишен досуг разнообразий,
Отведать бри, покрикивать на слуг,
Гадать, пенсне в котором нынче глазе.
«Помилуйте, но это же досуг! —
Мне возразит неопытный читатель, —
А где графинчик клюквенной настойки?»
Мой друг, всего лишь надо подождать и
Не так кричать… смородиновой, кстати.
Он в шкапчике. А на журнальном столике —
Пузатая коньячная рюмцайка
И портсигар, на нём портрет людовика,
А в нём брюхастых сальвадоров стайка.
Всё почему? Четыре пополудни.
Вот так вот, сударь. Я в досуге, чай,
Не первый день. Мы опытные трутни,
Нам коньячки с настойкой не мешай.

12.11.17

«Жить поразборчивей нельзя ли?»